Я болен. Посмотри на мой усталый вид И бледный цвет лица. А утром был румянец, Меня бросало в жар и до сих пор знобит. Да, я уже давно утратил внешний глянец. Послушай-ка, твой шарф – в наряде яркий штрих – Он так тебе идет. Оранжевый и красный Веселые цвета, и сколько жизни в них! Но почему твой взгляд, скажи, такой несчастный? Я по тебе скучал, ведь ты здесь редкий гость – Всего один раз в год в моих краях бываешь. В подарок принесла рябины алой гроздь, А я опять ни с чем, но ты не замечаешь. Тепло твоей руки… А я совсем продрог. Налью бокал вина. Нет, виски. Лучше виски. Смотри, тихонько ночь шагнула на порог, На небе поменяв луны и солнца диски. Включу неяркий свет – прекрасный антураж. И, черт меня возьми, (какой же я безбожник) – Закончен твой портрет, и он же - мой пейзаж. Ты – осень, ну а я – посредственный художник.

Уже тяжелые, налиты золотом, От мест насиженных дождем отколоты. За землю держатся сухими душами - Уже затравлены, уже задушены. И привкус горечи, и запах сырости - Им новой зеленью уже не вырасти. Затопчут ливнями, смешают с глиною, Потом открестятся рукой брезгливою.

Опускаюсь в небо синее, Где барашки-облака. Небо, волнами неси меня За зеленые луга. Треплет русые мне волосы Ветра нежная рука, И кристально чистым голосом Подо мной поет река. Над невиданными странами, Словно перышко легка, В мир, окутанный туманами Я плыву издалека. И когда рассветом пУрпурным Озарится неба гладь, Я сойду на берег утренний, Излучая благодать. И услышу как до вечера Вновь прощается со мной Солнцем в золото расцвеченный Неба синего прибой.

В моей сентиментальность нет фальши, В ней только грусть и мягкий теплый свет. Не спрашивай меня, что будет дальше, Я не давала верности обет. Накинув шаль уютную на плечи, Я сяду в кресло около тебя. Как хорошо, что ты зажег все свечи - Мне не хватало этого огня. Через окно струится запах лета, Звучит тихонько старый добрый блюз, А нашей страсти песнь, увы, допета, И в этот дом я больше не вернусь. Нет, мне не жаль и я уже не плачу, Но я хочу услышать от тебя, Что в твоей жизни я хоть что-то значу, Что были вместе мы с тобой не зря… Растает ночь, погаснут в небе звезды, Я положу на полочку ключи. Еще так рано, но уже так поздно! Скажи хоть слово, милый, не молчи! Но мне в ответ часы пробьют четыре, За мной неслышно затворится дверь. Совсем одна в таком огромном мире. Куда идти? Что делать мне теперь? Мне сонный город распахнет объятья И будут птицы петь на перебой: «Не забывай, ты создана для счастья, И улыбнись! Вселенная с тобой!»

В доме пахнет яблоками спелыми, А на улице опавшею листвой. Закрываясь облаками белыми, Солнце катится по серой мостовой. Загрустив, рябина черноплодная Опустила ветви до земли. Покидая сумерки холодные, Улетают к югу журавли. Дождь – бродяга, то стучит по крышам, То, кутаясь в прозрачное пальто, Ходит он под окнами чуть слышно И лепит желтые записки на стекло. А посреди осеннего пожара Так хочется немножечко тепла. Ты затопишь печку в доме старом, И снова спать не ляжешь до утра. Чай с малиной и душистой мятою, Кот в углу, свернувшийся клубком. Он, наверно, видит сны приятные О колбасе и блюдце с молоком. Он не знает, что октябрь пасмурный Золотом обсыпал все вокруг, Но люди, вот народ опасливый, Все это и даром не берут. И пускай по крыше все настойчивей Барабанит бесприютный дождь И, срываясь в трубы водосточные, Пусть кричит, что лето не вернешь. Зазвенит в ответ струна гитарная, Вспыхнет пламя яркое в печи. Осень - женщина коварная, Растворится облаком в ночи. В доме пахнет яб

Золоченые сплошь купола, Опрокинулись в синюю воду. Я такого не видела сроду, И поверить глазам не могла. Накрывая меня с головой, Лился благовест божьей росою, Я ногою ступала босою Боязливо в источник святой. И свободная пела душа, В том источнике трижды омывшись. А я, заново будто родившись, Восторгалась, почти не дыша. Золоченые сплошь купола Солнца свет закрывали собою. Я такого не знала покоя, И счастливой такой не была…

Листья не знают горя. Падают с мокрых веток В красное с желтым море. Хмурится неба слепок – Небо с собою в ссоре. Тихо в осеннем парке – Снова пустуют гнезда. Снова туда, где жарко Птицы летят по звездам. Им улетать не жалко. Мало осталось света. Только костры как свечки Ярко пылают где-то. Ива грустит над речкой… Так умирает лето.

Как важно быть бездонным небом И необъятным океаном! Стать, повинуясь зову ветра, Неисправимым хулиганом. К чертям послать свою серьезность, Сбежать от всех на берег моря, Чтобы столичная нервозность Размякла в вольности прибоя. Взмахнуть руками, словно чайка И оторваться от земли, Чтоб посмотреть как белой стайкой Плывут куда-то корабли. Увидеть, как дельфинов спины Мелькают дружно над водой. И как морские исполины Играют в чехарду с волной. На берегу искать ракушки И строить замки из песка. И чтобы рыжие веснушки И на лице и на руках! И чтоб соломенные пряди, Смеясь плескались на ветру… Скажу, в глаза рассвета глядя, «Такая жизнь мне по нутру!»

Мы - птицы. Мы сами себя заточаем в клетки, Где становится тесно. И мы не поем, В душе не рождаются песни Любимые с детства. Мы - птицы, Мы день ото дня подыхаем со скуки. Душевные муки. Мы забыли давно, Для чего нам даны эти крылья, Покрытые пылью. Мы - птицы В коллекции ловкого таксидермиста. Стерильно и чисто. На полке в музее Расставят бездумно и тупо Пернатые трупы.

Семь дней я избавлялась от тебя – Рвала из памяти без жалости с корнями. Твои же призраки, мне раны бередя, Хватали сердце грубыми руками. Семь дней училась заново дышать – Не в такт с тобою, но уже отдельно. И я, в конце концов, смогла понять, Что ты ушел и это не смертельно. Семь дней волчица черная – тоска Меня своею вскармливала грудью. И мысль одна крутилась у виска – В моей судьбе тебя уже не будет. Семь дней сложились в долгие года, Но я не научилась верить людям. И я предпочитаю быть одна – Никто меня за это не осудит.

Луна устало ползла по небу, Бросая блики на спящий город. А мир той ночью и был и не был. Душа металась из жара в холод. Бесшумно тени в узор сплетались, В едином ритме взлетая к звездам, Луна смотрела, луна смеялась, Луне хотелось, чтоб было поздно. Она неспешно плыла к началу, Купая в реках тугие косы. Когда вселенной ей стало мало, На землю пали святые росы. В лучах рассвета проснулся город, Сложив в улыбку дорог рисунок. И безупречно, невинно молод Был в это утро ушедший сумрак.

Дышу дождем Его прозрачность стекает медленно с меня Найдя приют в моих ладонях И в этой пасмурности дня Живым огнем цветы бегоний В намокшей зелени горят Пишу дождем Изящной змейкой по разноцветному стеклу Струятся слезы с тонких пальцев Что с ниткой-радугой иглу Втыкают в гобелен на пяльцах Пронзая спектром неба мглу Умру с дождем

Так нежно нежностью изнежило, Так больно болью отболело. Опять иду тропой заснеженной, Но я не этого хотела. Я всё ждала весну зеленую И с нею божью благодать. Но по щеке вода соленая. И вновь надеждам умирать. Звенит земля посеребренная Утяжеляя каждый шаг. Любовь, разлукой отрезвленная, Зажала прошлое в кулак. И тает лед-воспоминание В её застуженных руках Звучит последнее признание Молитвой на похоронах Мне не вернуть уж чувства прежнего - Души обитель опустела. Так нежно нежностью изнежило, Так больно болью отболело…