Напряженный и сосредоточенный, Афанасий Андреевич стоял одетый в прихожей перед зеркалом и приглаживал жиденькие свои волосы на круглой голове. После этого, удовлетворенный вполне своим видом, положил в карман пуховика пачку сигарет, зажигалку (перед тем проверив, разумеется, работает ли она), связку ключей, достал из кошелька купюры, внимательно, одну за другой, пересчитал и аккуратно сунул их обратно, любовно постучав по ним после этого пальцами. «Вроде все взял», – подумал герой наш, собравшийся уже открыть дверь. А идти предстояло ему в магазин за продуктами. – Ты уйдешь сегодня или нет? Мне жрать готовить надо! Голос жены взбодрил его, словно таз ледяной воды. – Отстань, собака! Афанасий Андреевич вышел, наконец, из квартиры, но тут же вернулся вновь. Взял с полки клочок бумажки со списком продуктов. Они с женой еще раз обменялись нежными словами, и наш герой окончательно отправился в путь. На город в эту минуту уже опустился вечер.

В седьмом часу вечера, уже совсем в октябрьских потёмках, Гавриил Алексеевич Кашин возвращался домой после утомительного (впрочем, когда бывало иначе?) рабочего дня. Большая часть пути была позади, и теперь дорога шла парком, скудно освещённым редкими фонарями. Погода стояла премерзкая, то и дело поддувал гадкий ветерок, трепал страницы «Вечерней Москвы» под мышкой и неприятно лизал лицо. Воздух был пропитан дождём, наш герой почти явно ощущал макушкой капли и старался как можно скорее очутиться в уютном своём кресле со стаканом горячего глинтвейна. Ничего не замечая, погружённый в тёплые думы, Гавриил Алексеевич спешил домой. И остановился. Каждый день после работы проходил он через этот парк, но на сей раз что-то смутило его. Нечто чужеродное, непонятное и чёрное слева бросилось в глаза. Кашин сделал пару шагов, подходя к краю дороги. Фонари стояли далеко по обе стороны от этого места, рассмотреть что-то было не так просто. Бревно? Мусорный мешок, наполненный листьями?