наперекор чистотам улиц где по утру они проснулись вокруг помятые слова в круги цветные завернулись как на последок, на провал какое-то седьмое чувство мне нынче и светло и пусто "весь мир..","базар-вокзал",всё так.., а рядом широченный русский как миллионщик весь кабак засыпал поминальным хрустом ТЫ ....."надо ..............всем": ..................лицо и шея всех лестниц головокруженье в ботинках бруклинских княжна но между нами большевееют два неба разных, и одна витиеватая траншея

в изумрудных зимних городах тихие в торжественных обновках смотрят расписанья круглых дат дети на забытых остановках надо верить хмурому песку высоте болезни удивиться: камешки бросает Иисус в кладбище сверкающей столицы ты прости меня, совсем прости день сегодня необыкновенный выпал самый первый белый стих на мои растрёпанные нервы и в зелёных яблоках горит звук ещё невыносимый – позже дышащий любовью лабиринт, человек, кусок ожившей кожи.

птицам на дереве просто повеситься дерево скрипнет под тяжестью птиц жизнь это чудо хожденья по лестницам сонным и каменным вверх или вниз ветер небритый звезда кумачёвая в каждой ступеньке таится топор не обнимай понапрасну ни в чём меня я полуночный твой парламентёр я параноик твоей безысходности непоправимый как вечный огонь птицы по лестницам ходят и ходят и кровью стучат в ледяную ладонь в грудь когда кожею дышишь на каждого кровосмешением в обе руки ты выпрямляешь мне заживо, заживо ревностью сдавленные позвонки.

На свежей красноглинной стороне В краю где память никого не лечит И лишь местоименью на войне Косая сажень разрывает плечи Грусти, мой друг, смахнув слезу тайком Когда бредёшь по буквам босиком Бросая жизнь свою как лист на ветер В разбавленную кровью киноварь Которая свернётся на рассвете В большой орфографический словарь В театр теней холщёвый и огромный В софиты звёзд, луны зеркальный шар Языческий гортанный шум в котором Осмысленная речь как божий дар Летит куда-то в бледные обломки Где ты, седой и светлый от тоски Хранишь огонь в ладонях для потомков И бродишь вдоль протоптанной строки Под рампой где резвится мошкара Где даже вне России вечера Упаивают, где вечерний звон Как клином вышибает горизонт И ты не плачь, читая наизусть Своё стихотворение про Русь Докиевскую или ту что ныне Не всё равно ли: первый, третий Рим? Пока с собою громко говорит Полуживой пророк в родной пустыне Пока свеча без пламени горит И смерть качает жизнь на паутине.