И не черный, и не белый… На крыше Что-то шепчет в темноту Ангел рыжий. Собираются слова в птичьи стаи И, прощально покружив, улетают... Город спит. Луна смеется сквозь тучи: "Тяжело наверно быть невезучим!" Ветер, словно ошалев, бьется в крылья. Плачет Ангел от тоски, от бессилья. Заслонился от небес рыжекрылый. Белых Ангелов укор опостылел. Рыжим вечно не везет, знаю с детства. Подкрадусь и сяду с ним по соседству... Помолчу, словами вряд ли поможешь. Шепчет Ангел в тишине: "Милый Боже, Я устал быть не таким, крыльям больно!" Шепчет Ангел тише: "Все... все, довольно..." И вздохнул с улыбкой Бог: "Эй, на крыше! А ты знаешь, я ведь сам ярко-рыжий. И веснушки на щеках и запястье. Вытри слезы, рыжим быть - это счастье!" ________________________________________________ Здесь можно послушать песню и посмотреть слайд-шоу про Рыжего Ангела: http://www.youtube.com/watch?v=GDOiPYBkqyo

Какой блаженный стеклодув твой мир создал из капли света? Вдохнул в него мерцанье звезд, улыбку дня и боль сонета, Дрожанье трав и щедрость слов, каприз дождя и сердца трепет, Прозрачность снов и тишину, и ветра стон, и птичий щебет. Любви добавил океан, немного ссор, чуть-чуть разлуки, И невозможность быть вдали, печалью скованные руки. Раскрасил щедро небеса цветной воздушной акварелью, И мимолетностью обид, и резвой мартовской капелью… И выдувая облака, всплакнул счастливый созидатель. Он не забыл вдохнуть в твой мир тепло души и жар объятий. А все запреты и замки откинул прочь! И настежь дверцы… И этот хрупкий нежный мир вложил доверчиво мне в сердце…

Ну а вдруг ты зима? Ледяная чума В безвоздушно-сердечном пространстве. Хлещут душу шторма, Заметая дома, В безрассудно-холодном шаманстве... Чертишь линию снов Криком северных сов, Шелком льдов обнимаешь за плечи. Чувствам - крепкий засов, Злых заснеженных псов По периметру будущей встречи... Колких слов ледопад... Двух сердец перекат... Не дышать, так хотя бы забыться. До предела зажат Остывающий ад. В зоне "янь" - ледяные границы. Ну а, может, ты май? Мой шагреневый рай В журавлино-заоблачной дали. Приласкав невзначай, Улетаешь за край, Оставляя бутоны печали. Долгожданной грозой Разрываешь покой. Отвергаешь мольбы и молебны. Снегом, талой водой, Позовешь за собой. Мне бы только душой не ослепнуть. Возвращайся с небес, Ангел мой или бес, Привыкаю к тебе понемногу... Пусть не будет чудес, Но с тобой или без Расцветет первоцвет у порога...

Над крышей дома номер шесть Всегда закаты безмятежны. А звезды посчитать - не счесть. И кажется, что чуть небрежно Скользит по кромке темноты Ладошка лунного мальчишки. И кошки, распушив хвосты, Читают на ночь детям книжки, В которых нет печальных тем, А много добрых чудных сказок, В которых дружат Свет и Тень, В которых феи, без подсказок, Тебе даруют волшебство, И принц всегда и всюду рядом. А если растворить окно, По тонким плетям винограда Взобраться можно выше крыш, Туда, где наши сны мерцают, Где звездный свет пронзает тишь. И где по самому по краю Гуляет лунный паренек И ждет смешливую девчонку, Слагая простенький стишок. А дождь над ним смеется звонко... Там сны и явь, и звезд не счесть Над крышей дома номер шесть...

Осенний день в отдельно взятом сердце. Листва... Туман... Забытые стихи... Озноб любви... И хочется согреться... Рисует дождь размытые штрихи. Теряет осень право возвращенья... Но с каждым новым умершим листом, Душе подносит каплю вдохновенья Осенний день за мокнущим окном... Сентиментальный, светло-одинокий, Застыл в предчувствии покоя лес... И птичьих стай прерывистые строки Октябрь спешит внести в блокнот небес. Осенний день в отдельно взятом сердце. И не забыть, не скрыться, не согреться...

Всего лишь несколько слов И тихое «Я люблю…» Крушило устои дворцов, Развязывало петлю. Сжигались дотла сердца. На кон выставляли жизнь. О смерти молили Творца, Душой улетая ввысь. И камнем потом к ногам. И ждали, хоть сотни лет, На миг чтоб прижать к губам, Услышать «люблю» в ответ… А надо-то только – жить! И ждать, как никто не ждет! И верить, хоть впору выть Всю ночь и всю жизнь напролет! И где-то на стыке миров, Сомненья сведя к нулю, Услышать несколько слов И тихое «Я люблю…»

Осторожная нежность встревоженных чувств, Лучик солнца в ладонях, нежданный покой, Яркий всполох надежд, как сиреневый куст... Вдохновенный мотив кутерьмы городской. Ожидание чуда, сердец перестук, Ликованье двух душ, бесконечный полет, Очарованный миг, восхитительный звук, Дар ниспосланный с вечных небесных высот… Я хочу, чтобы Ангел хранил от невзгод! Свет Любви согревал ваши души всегда! Если сердце болит, значит сердце живет! Кто сказал, что уже не нужна красота? Еле слышным дыханьем в окно постучусь, Рыжим зайчиком вспыхну на белой стене, Колокольчиком вздрогну, развеется грусть... О, друзья мои, как же вы дороги мне!

Все образуется и будет тихий праздник Для двух, до края излюбивших, душ. Застынет все, но ветерок проказник Не даст разгладить лица мутных луж… «Все образуется», - мы шепчем как молитву, Порой, не веря праведности слов. Махнув на все рукой, ведем себя на битву За радость неснимаемых оков. Все образуется? Но нас никто не спросит, Гранит у ног поставить или крест. Весна по нам всплакнет, иль зарыдает осень. В земле еще полно вакантных мест. Все образуется! Хватило б только жизни. Рассвет оставит след на парусах, Закрасив черный цвет тоски и укоризны, И отражаясь в сонных небесах.

Я – всего лишь рисунок на старых обоях Торопливым мелком – точка, точка, овал. О пиратах, морях, кораблях и прибоях Мой художник, наверное, с детства мечтал. На обоях цветы, а в мечтах – альбатросы, Шлифовал ветер души и парус трепал, И «свистались наверх» юнги все и матросы, И от страха к рукам прижимался штурвал. А потом, на земле, в тихой старой таверне, Обжигаясь, глотали живительный ром, Пропуская тринадцатый тост суеверно, И как медью азартно соря серебром… Мне бы жить - не тужить, здесь на пыльных обоях, Но художника мел подарил мне фрегат. Подхватил ветер парус, качнуло волною, Не успела «прости» на прощанье сказать…

Нежных слов восковые огарки Оплывают, не ведая страха. Восхождения новой бунтарки Ждет предательства грозная плаха. Нет зевак, лишь надежная стража Из признаний пустых и фальшивых Немудрёного ждет эпатажа От возврата надежд сиротливых. Да палач в черной маске прощанья Наблюдает без слез и улыбки, Как любовь отдают на закланье Из-за чьей-то нелепой ошибки… Восхожу на помост, как на сцену! Палачу – крест нательный, как брату. Словно дар принимаю измену, Казнь свою – как святую награду!

Меняю прошлое на свет в конце туннеля. Меняю боль на новые стихи. Разлуку в октябре – на нежности апреля. Свою невинность – на твои грехи. Твое молчание – на обещанье верить. А сны на явь меняю, как хочу. Твои находки – на мои потери Мне поменять, наверно, по плечу. Меняю жизнь тобой на завыванье вьюги. Тепло огня – на заметенный сад. В немой молитве сложенные руки Меняю на полночный звездопад. Меняю трезвый ум на право быть блаженной, Меняю грусть на радость бытия. Но лишь одно оставлю неизменным – Мой мир, в котором больше нет тебя.

Мне тебя послало море, Выплеснув на берег лунный. Стон волны печальный, шумный, Расплескал тревогу вскоре. Мне тебя послало солнце Теплым зайчиком в ладошку. Воробьям кидала крошки, Распахнув души оконца. Мне тебя послало утро Сном беспечным и реальным. Как Алиса в Зазеркалье, Заблудилась в счастье будто. Мне тебя послало небо Легким дождиком на плечи… Не сложилось слово «вечность»… Никогда со мной ты не был…

Разрываю сон на части. Раздаю кусочки боли. Тяжело дается счастье, Но легко дается горе. Забываю обещанья. С головой бросаюсь в прорубь. Очень ветрены желанья. Сердце бьется, словно голубь. Отпускаю птицу-ревность, Прогоняю прочь из клетки. Тяжело дается верность Для девчонки-сердцеедки. Поменяю нимб на разум И отдам бесплатно скупость. Не хочу жить по заказу. Тяжело дается мудрость…