Торжеcтвенный порфир Высоких отношений Вокруг стеной без окон и пилястр. Потустронний мир - Забытое клише и В молчании застыл Экклезиаст. Мне помнится: всегда В начале было слово, Сегодня – все слова для паутин. Занудливый педант Словесную полову Вместил в одно последнее «прости». Ни старцы, ни юнцы Мне не нужны в пророки В пределах мегаполисных квартир. Как черный антрацит Мне яд готовят боги, Бокал – всё тот же сумрачный порфир. Я выпил этот яд В глухом оцепененьи, Ушел в пустыню, где Иисус страдал. И лишь забавы для Мне чибисы пропели: Зачем, зачем вы ходите сюда?

Ветер гуляет по белому пляжу, Вечность рисуется на горизонте, Плавает пара арабов грильяжных, Пара индусов уселась у зонтика. Еле ступаю под тяжестью тщетной, Вечной тоскою своею примятый, Силясь увидеть недавние меты Жизни, во всех отношеньях приятной. Но уже сказано: ветер беспечный Выровнял наши следы у залива - Я не виновен, что вечность не вечна, На аравийском песке особливо. Плавает пара арабов лениво, Закоченели индусы в нирване, Вечность зачем-то в пространстве застыла Это сближает нас с Месопотамией. Что-то сближает с песками Египта, Может быть это глаза Нефертити Светятся в кроне того эвкалипта? Ах, это просто больное наитие. И для того, чтоб я больше не смешивал Древность с модерном, вчера и сегодня Красные буквы Hotel International Светят в окно моё. Грустно и больно.