Апрель. А стало быть мороз Совсем некстати. Целый месяц Копить просроченный невроз И гололёд бетонных лестниц Ругать бесстыдно по пути. Ругательств много, путь неблизкий, Когда б не надо обходить Собачьи мёрзлые записки. Топчу лыжню, белёсый снег - Две параллельные полоски. Пыхтящий лыжник по весне Страшней записок от барбосов, Поскольку может матюгать До безобразия по-русски. Сие весна. И в том беда, Что тянет квасить без закуски.

Нажраться бы снова под музыку панков Как раньше в общаге. С блевотой, в говно. С друзьями нестрашно. Постыдная планка Опущена вниз. И уже всё равно Не спрятать, не спрятаться. Только другие Теперь буквари и чужие глаза. Спешить уже поздно, подпорки прогнили У старых мостов. Нет, не стоит назад. Вот чай на подносе с кусочком лимона, Похожим на со... Это солнце везде. Не спрятать, не спрятаться. Верно поломан Дрянной механизм... Жду Сезона Дождей...

Пурпурный шар скатился. За кустами Примял деревья, чуть подплавил снег, Качнулся вбок и стал заметно таять. Тем временем сосулькой на сосне Холодный я висел и мёрз, сурово Глядел окрест и на пурпурный шар, Ругал сосну и ждал, когда сугробы Начнут расти. Они же неспеша И неизбежно становились слишком Прозрачными, тяжёлыми. И вот. Висеть придётся недовольной шишкой До следущих сугробов целый год.

в квадрате окна растопырило ветки осеннее дерево. прячет пустоты испачканный край отсыревшей салфетки - плевали из трубочек в небо. а кто-то ловил параллели прямых траекторий и связывал в узел. теперь притяженьем назвали чудесную силу. и строить теории принялись, будто движенье зависит от массы. и что ещё хуже земля будто круглая. всем же известно, она - треугольник. коряги и лужи. и ма-аленький город. но вовсе не тесно. про семь миллиардов придумали те же. считал на досуге - лишь несколько сотен реальных людей. и теперь неизбежно приблизятся две параллельных оси дорог твоя и моя.

Если кинуть камнем в осень, Опадут сухие листья. Серебристые полоски На асфальте - небо киснет, Поливает всех из шланга. До краёв наполнить лужи Так непросто, ну и ладно. Бронепоезд перегружен - Довезёт ли кучу снега До соседней Антарктиды? Рычажок на бесконечность. Вот и рук уже не видно - Разбежались по карманам. Полнолуние поспело - Становлюсь каким-то странным. В полнолунии ли дело?

Топчу непричёсанных белых барашков. Я злой, нехороший и в чёрных ботинках. Случайный прохожий случайно окрашен В зелёную шапку, как будто бы... лето. И спелые груши у носа блондинки (С намёком на август) в дыму сигареты, Конечно, обман. Толстозадая тётка Торгует в углу пирожками с картошкой. Считаю монетки. Да что ж не везёт так. А тот, что в зелёном, нахально смеётся. Зато я в ботинках, и я нехороший, Сверну за дорогой и буду под солнцем Глазами срисовывать синее небо. Оно станет серым и горько заплачет. Никто всё равно ничего не заметит. Добуду конвертик, и мятый рисунок От всяких зелёных с блондинками спрячу И небо в конверте тебе принесу.

А мой кораблик несомненно ближе Ко дну, чем к берегам бескрайней лужи. Щекастый надрывается натужно, Конечно, зря. Щеколды и задвижки Начищены до блеска и надёжны. Он тоже пленник и такой же сложный Проделал путь побед и поражений. Меж двух зеркал взаимных отражений, Играя на свободу и усталость, Пытаюсь не казаться безразличным. Всё тот же блеф. И как всегда привычно Даю подснять себе... Какая жалость - На донышке бутылки нет ни капли, И Роджер улыбается фальшиво. Была бы жизнь - была б альтернатива. Живым легко - Живые Могут Плакать.

сползая по стенке рубиновой капелькой крови, уже понимаешь, что поздно пытаться достроить последнюю стенку большого кирпичного куба, в котором хотел защитить самых близких от грубой безудержной силы: от времени. от неизбежной сочащейся мысли, что дальше не будет как прежде. и вряд ли сознание где-то проснётся по новой. стеклянный зрачок отразил ледяное "game over".