Машеньке было десять, а Петеньке двенадцать. Каждое лето Ивановы отправляли детей на дачу, с бабушкой. Сосновый воздух наполнял легкие здоровьем, бодростью и гордостью за Родину. Машенька очень любила цветы. Два раза на дню она бежала вприпрыжку в густой палисадник, который благоухал огненными в крапинку лилиями, бело-розовыми, как зефир, гладиолусами, налитыми вишневыми пионами и приветливыми бутонами махровых георгинов. Но больше всего Машенька обожала душистые желтые розочки. Вдыхая их нежный аромат, она закрывала глаза и опускала руки на голову любимого брата Петеньки, который пристраивался на корточках меж ее широко расставленных тонких ножек и ласкал язычком еще не опушившиеся Машенькины прелести. Петенька был равнодушен к цветам, он больше любил фрукты и овощи, особенно чеснок. Когда бабушка подавала на завтрак глазунью, Петенька подсыпал рубленого чесночку, но не себе в тарелку, а Машеньке. То же он проделывал за обедом с кислыми щами, пельменями и расстегаями, а также квасом. Если Машенька протестовала, Петенька напоминал ей о расцветших розочках и говорил, что в палисадник ему, мол, что-то сегодня не хочется, а бабушка заботливо добавляла, что чеснок очень полезен и укрепляет иммунитет. Машенька давилась, но ела, потому что она очень любила цветы и братика Петю. А Петеньке очень нравились выделения с запахом чеснока из Машеньки. Он раздвигал вымытыми в родниковой водице пальчиками верхние губки и слизывал полезную для здоровья влагу, помня бабушкины слова о целебных фитонцидах. Но особое удовольствие Петенька получал от золотистой струйки из Машеньки, когда подставлял под нее свою русоволосую головку. В этот сладкий момент из Петеньки выпрыгивали белые, как жасмин и бабушкина простокваша, капельки на заботливо подстеленный листик хрена. Бабушка любила не столько цветы, сколько черенки. Когда Машенька застывала чучелом посреди палисадника, Петенька думал, что бабушка их не видит. А бабушка торопливо ковыляла в сарайчик и, глядя через приоткрытую дверь на любимых внучат, выбирала под настроение очередной черенок от лопаты и садилась на него со свойственной возрасту неловкостью. Дети всегда были под присмотром. Когда на выходные приезжали родители, то папа больше любил Машеньку (в гараже), а мама – Петеньку (на чердаке). Однажды папа попробовал любить Петеньку в «Жигулях», но машина в тот же вечер сломалась, и папа счел это предостережением и дурной приметой. С тех пор в семье Ивановых осуждалась однополая любовь, пришедшая к нам с растленного Запада вместе с пепси, макдональдсом и прокладками. Ивановы уважали исконные русские традиции. На них стояла и стоять будет земля русская.