Иные, как положено шитью, осваивают схиму расставанья, а он решил довериться чутью и темному искусству рисованья. Мой бедный враг был сам комком шелков, но это по моей вине сорвалось. И вот вчера из точек и штрихов внимательная женщина соткалась. Кроша глухими пальцами мелок, он губ ее недвижимых касался, и этот оцифрованный мирок гораздо достовернее казался. Так, упиваясь верой стержневой, они любили с горечью смиренной, а город из воронки снеговой гудел автомобильною сиреной. Когда-нибудь нас тоже раздерут на синие и красные лоскутья.