Конец кочевому житью! Хоть город разрушен, как Троя, мы строим времянку свою, а позже и домик построим. Воронеж в руинах лежит, – два года лишь после Победы, – но город не умер, он жив! – и как говорит Подобедов*: «Мы славу его оживим! Из праха ему возродиться!» Хоть здесь да войны я не жил, но здесь буду жить и учиться. И я помогаю во всём в строительстве нашей времянки. В друзьях моих кирка и лом. Щипаю дощечки на дранки. И чищу бока кирпичей – остатки сгоревшего дома. Сегодня ещё он ничей, а завтра – здесь наши хоромы. Своими руками мы их построим на месте развалин: две комнаты на шестерых – такое решение дали. А в центре двора туалет построим заместо колодца **. И пусть, нам завидуя, свет над этим ехидно смеётся. Но будет счастливый народ в дни праздничных демонстраций в наш двор без оград и ворот хотеть благодарно забраться. До центра рукою подать – две сотни шагов насчитали. Шалаш свой – и тот благодать! Шесть лет о таком мы мечтали, чтоб где-то свой угол иметь, скитальцами не быть на свете, чтоб было, где сердце согреть, 1947 г. * Максим Михайлович Подобедов - Воронежский писатель ** Во дворе строящихся времянок был обнаружен колодец времен стрелецкой посады. Не видя исторической цен- ности в нём, археологи дали разрешение использовать его как выгребную яму дворового туалета.