Славная жизнь началась у гонимого Г’ерой, На Кифероне нашёл примененье рукам – С луком на вепрей охотился лучше берберов, Вольно гулять по лесам не давал он волкам. Ни одного не пропало животного в стаде, Лучшего не было в местности той пастуха, И не нуждались загоны в высокой ограде – Волки держались подальше всегда от греха. Скоро достиг он огромного веса и роста, Бегал он быстро, легко догоняя волков, Только коня подобрать ему было непросто, Редкий скакун мог нести тяжесть трёх седоков. Палицу сам смастерил он в лесах Киферона, Вытащив ясень цветущий легко из земли, Ствол ободрал он об твёрдые камни на склонах, И рукоять всю обжёг, её сунув в угли. Пять долгих лет пролетели жестокою птицей, Юноша воином сильным вернулся домой, Чтоб воевать, как отец, управлять колесницей, К подвигам славным идти мог дорогой прямой. Город родной его встретил плохими вестями – Там от Эргина застал он случайно послов, В Фивы пришли орхоменцы совсем не гостями – Требовать дань ежегодную в сотню быков. . Но отказались фиванцы принять «предложенье», К «добрым» соседям направив с Гераклом войска. Было недолгим, но очень кровавым сраженье– Сильной и точной была у Геракла рука! Весть пронеслась о победе бегущею ланью, Новым героем повержен жестокий Эргин, Фивы врагов обложили удвоенной данью, Слава Геракла достигла далёких Афин. И обратили вниманье на юношу боги: Лук серебристый ему подарил Аполлон, Бритвы острее дал меч свой Гермес быстроногий Панцирь сковал для Геракла Гефест-Кандаон Не был Креонтом-царём победитель обижен – В жёны отдал свою дочь покровитель отца. Этой женитьбой герой был к престолу приближен, Соединились Мегары с Гераклом сердца. Мир и покой наступили теперь в этом царстве Дети рождались прекрасные в доброй семье, «Г’ерой гонимый» не знает ещё о коварстве, Что поднесёт ему жизнь на своём острие. Трое детей у супругов росли беззаботно, Рядом герой с ними, полный отцовской любви… Снова царица богов строит козни охотно И насылает Гераклу безумство в крови! Дети однажды уселись к отцу на колени И заигрались красивою шкурою льва, Скрипнула дверь, приоткрылась, и странные тени Вдруг опустились туда, где отца голова. В диком припадке разгневался доблестный воин – Вместо детей видит чудищ и страшных зверей, Каждый из них быть убитым Гераклом достоин… В пропасть он бросил, как монстров, любимых детей. Скорбь и тоска овладели героем несчастным, Атэ лишь только повязка слетела с чела, К миру вокруг стал невольно Геракл безучастным, К другу ушёл он, предав погребенью тела..