Смеясь над смертью в пасти крокодила, Ты на «Тойоте» мчишься на войну, А нам пора к иконам и кадилу, Чтоб вновь занюхать ладаном вину. Друг муравьев, акул и грозных басков, Отринувший «потом» и «суп с котом», Не будь в бою ослицей Валаамской, И возвращайся к милой со щитом! А коль за щит еще счета предъявит Осклабившись, очкастый спиногрыз, Гони его взашей, любитель правил Игры и Магометовой горы. Ты ж шел по минам, улыбался мило, Паял умом тревог своих накал, И ты не сгинул в пасти крокодила, Ты только пломбы в ней пересчитал. Потом поплыл, акул порастревожив, Но так пленили их твои стихи, Что сделали они подтяжку кожи, Накрасили хвосты и плавники. Лихой мордвин (вообще-то, может, янки – Да черт с ним, будь он грек он и даже дож!) Тебе кричал почти что не по пьянке: «Ты (ик!), товарищ, далеко пойдешь!» Ты ж рыцарь без упрека и без страха, И что тебе акулы, крокодил! Ослы тебе давно вписали в справку, Что ты уже дракона победил! …А ты вернешься, потому что надо, Пусть бою – век, душе-то тоже б час! Друзья восхвалят вновь твои награды, Пируя у тебя в который раз. Средневековый джип, то бишь карета, Чей добрый кучер всем окажет честь, Кого к утру свезет до лазарета, А остальных – в палату номер шесть. Быть может, друг мой, просто сдали нервы, Иль жалко разбазаривать весну, Хоть с бодуна, но мы с тобой – в сто первый Поход на ежедневную войну. © Жанна Мартынова