\Из далёкой армейской молодости\ Зачерствели наши души от холодности и лени. Мы себя не можем слушать, а тем паче – боль вселенной. Что же, братцы, сталось с нами? – Друг у друга рвём из глотки. Подлость – нынче наше знамя, а слова – удары плётки. Хлещем ими мы друг друга то по морде, то по жопе. Офицерская ль заслуга, что кого-то мы утопим, что кого-то на «гражданку» раньше чуточку уволят? Нету, нет средь наших Данко, А Иуд всего поболе. Продаёмся и паскудим не за грош, не за медали. Что же с нами стало, люди? – мы людьми быть перестали. Лично я – так рад приказу. Мне «гражданка» просто снится. Воля – это не зараза. Воля – радостная птица. В двадцать три – себе хозяин, поступай, как разумеешь, командиром не облаян, делай то, что ты умеешь.. Буду там служить народу, жизнь совместно с ним улучшу. За такую я свободу все грехи беру на душу: что ругаю замполита за глаза да и при встрече; без пугливости, открыто осуждаю скудность речи и извечное сексотство из боязни быть в отставке, – его трусость хуже скотства мясника в базарной лавке; что коллег я упрекаю в малодушье и боязни увольненья, словно казни, и поэтому, как каин, каждый брата укокошит, чтобы в армии остаться. …Коммунизм к нам не сможет даже за сто лет добраться. Краснодар, ноябрь-1955 г.