Дети обустроено стареют. Внук в ЦАХАЛе службу отслужил. Мандарины, золотея, зреют. Радуюсь, что всё ещё я жив. Но иранский президент пугает, слушать, что твердит, невмоготу: уничтожить всех нас обещает, – радость, что не в этом хоть году. Разошёлся в ядерной программе, собирается уран обогащать и Россию посылает к маме, к той, что неохота поминать. И Америкою он пренебрегает, и Европа до спины ему, семимильными шагами приближает третью мировую он войну. Как подумаю об этом – леденею: Что же будет и с детьми и с внуком? Что же будет со страной моею? Неужели всё вновь станет звуком? Звуком, а не словом из утопий? И ислам решит свои проблемы просто, превратив нас в трупный дым из топок обещаемого Холокоста.