Мы ехали в переполненном автобусе. Вокруг пожилые негритянки с редкими покрытыми лаком волосами, некоторые в странной одежде из времён Мартина Лютер Кинга. Низкорослые азиаты с извечными наушниками в ушах. Азиатки с детьми и с изнурёнными лицами. Похожие на бочонки от лото латинки в коротких шортах и обтягивающих трикотажных майках, которые давно потеряли цвет от стирки. Евреи что-то упорно ищущие в своих смартфонах… В общем не автобус, а ноев ковчег. Я держалась двумя руками за поручень, а он стоял позади и отгораживал меня своей мужественной спиной и огромными руками от остальных пассажиров. Его губы касались моих волос, и он нарочно теснее прижимался ко мне сзади. А я иногда прижималась головой к его груди или к бицепсу и вдыхала нежный аромат Джорджио Армани. Автобус мотало из стороны в сторону, и на особо крутых поворотах он крепко держал меня за талию, а когда тряска утихала, его ладонь спукалась на моё бедро и потом нежно поднималась вверх к животу, а его тёплые губы касались моего уха и шеи. Пассажиры бросали на нас любопытные взгляды, наверное в надежде на то, что мы вот-вот и займёмся любовью у них на глазах. От смущения я прятала своё лицо у него на груди, а он ещё крепче держал меня и целовал в волосы. Был хороший солнечный денёк в Нью Йорке. Мы счастливые ехали обнявшись в автобусе, наслаждаясь нашей нежностью в украдку и тихо разжигая желание друг в друге. Как-будто мы не были женаты уже много лет. Как будто мы зново влюблялись друг в друга.