Автобус сквозь Рамле идёт в Тель-Авив. В шофёрском приёмнике старый мотив. Слова на иврите, но память жива, и вот уже песни советской слова шрапнелью пронзают сознанье моё, и Кристалинская в сердце поёт. И ностальгия коснулась струны, что разбудила забытые сны жизни далёкой, умчавшихся дней, но сохранённых душою моей. То, что, казалось, навеки ушло, новой дорожкой во мне пролегло. Как мне сейчас необычно тепло!