Отпустить бы поводья с горы, как Золя описал, чтобы в крошево, в камень, в металл омертвели слова, чтобы губы цветком из земли проросли. Кони? Вот коней-то и жаль! Паровозный гудок, наконец-то, пристрелишь в ночи, и того кто предал не признаешь вблизи, хоть по нитке ощупай вокзал. Пусть метафора будет плоха, и зияет дыра как предчувствовал Сартр, равносильная Богу внутри. Разве я что должна кириллической лжи, разве кто обещал? Я устала дышать, как сказала одна героиня крушенья (Мопассана, Золя?) из забытых давно героинь.