В окопах, будто в вырытых могилах, Куда его загнал огонь войны, По камню выцарапывая силы,… Он поднимался к жизни… А под ним Цвела земля, - та, русская, родная, Несущая веками лихолеть, Что травами, погибших пеленая, Назло врагам пускалась зеленеть. И оглушённый взрывами снарядов, С кровавым хрипом брани, на «ура», Он лил огонь, крестя фашистских гадов Во имя правды, мира и добра. И рёв, и стон, и холод оплеухи Сырой Земли, что бой разборонил… ДушА болит у Матери-Старухи: «Не доглядела… Что же вы, сыны?» И рвутся сны на жалкие лоскутья… «Не спать… не спать…» Разведчик дал сигнал. И танк ожИл - упрямая паскуда, Затарахтел и… вытолкнул из сна… Ожил другой… И вот уже их – двадцать… Ах, если б не война, в звучанье том Вполне могло солдату показаться, Что шли комбайны в поле золотом. Да только нет доверяя картине И дав противотанковый ответ, Одним броском был выигран поединок, Без лишних слов: частушечный куплет. И понеслось по флангу: «Батарея! Прицел сто двадцать! А, твою! Огонь!... Давай! Давай, братишечки, скорее! Гляди! - ползёт!... И вы, давай, ползком!..." Хлопок. Звон гильзы. Вспрыгивает пушка, Под стать мустангу в маревых степях. А в блиндаже, слюною брызжа:"Нужно!!!", – Орёт полковник, время торопя. Кустятся взрывы. Алою смородой По тем кустам алеет чья-то боль... Идёт война… четыре долгих года… В одном строю с солдатскою судьбой.