Я не хочу ни спорить, ни грубить, ни признавать и правоту за теми, кто может стих в трёх каплях утопить за то, что он в чуть грубоватой теме, и теме соответствуют слова из жизни нашей не вполне приличной. Но всё же жизнь, воистину, права, хотя подчас бывает и двуличной. Узнав лиричность и жестокость слов, способность ими отражать реальность, как пионер, я клятвенно готов в стихах хранить слов всяких изначальность; не лицемерить там, где нужен мат, не прикрывать цветочками пороки. Я в жизни был изрядно бит и мят, и знал я колкости и грязные упрёки. Но не признал своей неправоты в жестокости, где быть другим мне сложно, что изрыгаю много черноты, где цвет другой увидеть невозможно. Глаза в глаза – я лучше промолчу, не смея необдуманно обидеть. Но, а в стихе, когда в сердцах кричу, я слов других и не желаю видеть. И лицемерия ни капельки здесь нет. Перед собою, главное, я честен. А коль другим претит мой интеллект, пусть буду в целом им неинтересен.