За порогом июньские царствуют краски, Всё светлее и ярче, и всё горячей. Вечерами мелькают уже златоглазки, За калитками стук волейбольных мячей… Как томительно пахнет душистый шалфей, Появившийся в этом году у терраски, Между временем выточенных кирпичей. Так и тянет погладить ладонью соцветья, Сладкий запах на пальцах с собой унести. Светло-синие кисти, как память о лете, Я впишу, может быть, в этот маленький стих, Между слов «не скучай, я с тобой, не грусти». Соберу их сегодня в букет на рассвете, И тебе подарю. Будешь помнить в пути. Где-то там, посреди незнакомых, неблизких, Говорящих с тобой на чужом языке, Ты от скуки затеешь со мной переписку, Обнаружив случайно засохший букет Светло-синих цветов. И холодной реке Доверяя письмо, без особого риска, Просто бросишь в неё, смяв листочек в руке. И, конечно, дойдёт, доплывёт, доберётся, Ты же знаешь, все реки впадают в моря. Без особых хлопот, без компа́сов и лоций, Все слова, что писались, наверно, не зря, В тёплый вечер, когда догорает заря, Проплывая ручьи и пруды, и болотца, Бросят в море бумажном свои якоря. Между тем, всё июнь. Скоро белые ночи. В эти ночи такое вокруг колдовство… И кузнечик всё так же, как раньше стрекочет, И шалфей всё цветёт. Ароматом его Пахнут руки и письма. Цветов синевой Можно небо синить – цвет его так молочен Над бескрайним простором загадочных вод. 12.06.15.