Одиночество страшная штука, верный признак прощаний, разлук. Ни письма, ни звонка и ни стука, не уловит усталый мой слух. То ли дело большая семейка – от веселья гудит голова! Написать хоть две строчки сумей-ка чёрта с два, чёрта с два, чёрта с два… Разбежались слова-тараканы и запрятались все по углам, только капли вина по стаканам да остатки еды по столам. Только чьи-то весёлые песни целый день от зари до зари, и, как будто бы в комнатах тесно, и нельзя на веранде курить, и нельзя до рассвета в блокноте со словами играть в чехарду – если вовремя вы не заснёте, кто накормит родную орду? Кто спросонья и суп пересолит, и в духовке забудет пирог для вечерних весёлых застолий не нарежет салатиков впрок, не притащит кошёлок набитых ранним утром с базара домой, не польёт огурцов не политых, и опять не допишет письмо, проторчит до утра над тетрадкой и не выжмет ни слова туда? Это очень простая загадка – это лето пришло, господа. И летят перелётные стаи Всякоюродных братьев-сестёр… Каждый вечер в мангале пылает Из вишнёвых поленьев костёр. Льётся в кружки холодное пиво, у костра вечерок проведём… А к утру подрастает на диво наших талий несчастных объём. Весь сентябрь и октябрь – голодовка, на обед и на завтрак вода. Застегнуться не может ветровка и пальто ни туда, ни сюда… Девять месяцев строим фигуру, и рожаем к весне красоту, чтоб опять повторить процедуру по созданию толстых скульптур. 12.07.15.