Кляуза Николаита. 1. Было это 50 лет назад. В 1965 году, летом. Отцу моему тогда было уже 36 лет. Он был курящим, и курил хорошие тогда сигареты, как: "Золотое Руно", "Казахстанские"... стоили они тогда 20 коп. пачка. Хлеб стоил 18-20 коп. Отец курил и дома,в зале, у него была большая хрустальная пепельница. Рядом с пепельницей на круглом столе, всегда валялось несколько разных пачек сигарет. Было примерно середина лета. Как -то вечером, я подобрался к столу, меня никто не видел, кое-как со стола стащил пачку "Золотое Руно"; она была красива, разноцветна. И пошёл в сарай, за деревянные, старые доски, там и нашёл для себя закуток, на мой тогда взгляд, вполне надёжный. С того дня я стал захаживать тайно в сарайчик и наслаждаться запахом сигареты "Золотое Руно". Прикуривал потом, и выдыхал сизый красивый дым. Через некоторое время, может быть уж и через месяц. Я сидел за досками, раскрывал золотинку пачки, доставал сигарету, обнюхивал её аромат, и закуривал, дым поднимался, сквозь щели досок проникали лучи света, и я созерцал радужную картину оттенков света и тьмы. Не знаю откуда, но в одно мгновение появилось лицо отца. Оно было злое. - Ты где взял сигареты? Я от неожиданности замер. - Ты их купил? - Меня угостили ребята. - Кто? - Саша.- Сумел сообразить я; Саш в нашем переулке было много. - Какой Саша? - Разозлился отец. - Да тот, что живёт на краю. - Пойдём,покажешь. Я был уверен,что никого не найдём. 2. Мама отца моего, бабушка наша, когда ей было 15 лет, была прислужницей у Атамана села Гавриловки. В котором её застала Гражданская Война. Расскажу только, что атаман её изнасиловал. И своего Первого Победителя (!) - Демона, бабушка уже никогда не могла забыть, ибо он (т.е. Демон) - крепко достал её душу. Даже когда через 10 лет она вышла замуж, за колхозного председателя, и родила троих детей, в душе она верна была "her winner, that took it all". И в конце концов, председатель, свою жену с тремя детьми малыми, перед самым началом войны это было, бросил. Бабушка много работала, чтобы прокормить хлебом своих детей. 3. Но я ошибался. Пройдя из конца в конец весь переулок, мы с отцом подошли к крайнему двору, где от безделья вися на заборе, был старший Саша. - Саша,- обратился к нему мой отец, крепко держа мою руку, - ты давал закурить эти сигареты? - Да что вы, дядя Федя. - Картавил Саша... Я расплакался. Это был позор и удар! Ревел я всю дорогу обратно, но только это: начало расплаты. Приведя меня на кухню, где стояла печка, с паровым отоплением 4 комнат нашего кирпичного дома, лично сделанного моим отцом. Началась экзекуция. Отец достал из кармана "мою" же начатую пачку, и приказал: - Докуривай! Я ревя, отрекался, боясь даже притрагиваться к ним. В общем, под конец, отец сильно меня ударил по голове наотмашь, и я только успел увернуться от острого угла железной печки, высотой чуть ниже стола, мгновением коснувшись лишь правым виском об железный, острый чёрный угол её. Это испугало отца. И он скомандовал: - Марш спать! Потом он молотком загнул этот злополучный острый чёрный угол печки. 4. Но с тех пор, я уже фактически не мог бросить курить. Было время - я не курил, потом опять курил... В 25 лет практиковал по Брегу голодания, и совершенно не курил, но стал превращаться в злого, бесчувственного садиста - насильника, способного с улыбкой убивать. Сознавая это, опять возвращался к чувственному. Теперь же, я курю по три пачки в день и ем булки хлеба, и мне,в принципе, ничего не надо. Это не те хорошие сигареты, что были тогда, из настоящего Казахстанского табака, да и хлеб не тот, не сельский. Увы. 28.07.15.