Эх, дороги - дороги… Каждого из нас вы когда-то и куда-то привели, в только вам известном, жизненном направлении. Ведь судьба не спрашивает нас: что мы хотим, куда хотим и как хотим? Она ведет нас медленно, уверенно и последовательно в ту сторону, которую мы может быть не желали и не хотели, но внутренним чувством предсказывали и предугадывали. Эх, дороги, дороги… Конечно, нам дано полное жизненное право, выбирать вас на основе накопленного опыта и разума (но только не опьянённого), на основе привычек, эмоций и самосознания. Но, вы всегда и бесповоротно, на определенном этапе, продолжительного и утомительного пути, ставите перед нами начальную точку отправления, той самой судьбы, на которую грешим и уповаем…

Утренняя прохлада осени 1998 года.

Дымка тумана неуверенно проскальзывала через полотно Бобровской асфальтовой дороги. На обочине стоял грузовик. Это был тот самый Зил, который ещё позавчера утром сорвался с Вовкиной бахчи в неизвестном направлении. В кабине чинно похрапывая и благородно посапывая, спали двое горе путешественников. На руль облокотившись, в неудобной позе находился Виктор Иванович. Рядом с ним, прижавшись к боковой двери, терпел все неудобства дорожной жизни кум, участковый деревни Дедовка. Рослый и видный мужчина в милицейской форме, на погонах которой красовалась звездочка майора. Если можно так сказать, то на ухнарь запотевшие стекла кабины, навевали на мысль, да нет, в открытую говорили, что внутри салона дышит пьяным перегаром алкогольная пара собутыльников, алкоголиков – авантюристов.

- Мужество, честь и отвага - три составные части алкогольного опьянения водителя.. - так думал участковый, когда садился за баранку автомобиля.

Все правильно… Ведь ко всему прочему, не плохо помогала, на тот самый случай, одетая форма товарища милиционера. Она, несомненно, выручала и способствовала при жизненно – необходимых обстоятельствах. Например: при встрече с гаишниками. Те попросту отдавали честь и, не глядя, пропускали пьяного участкового в любом направлении.

- Все так кругом опасно, что можно ничего особенно и опасаться, - так думал Виктор Иванович, тоже садясь в машину (иногда, даже за руль).

Ведь, все было заранее предусмотрено в гениальном плане, который был задуман еще накануне путешествия. А как же, ведь разработано все до мелочей, до малейших подробностей и мельчайших деталей. Запланированы были даже запасные пути отхода, как в знаменитой немецкой наступательной операции «Барбаросса». Тем более, что милицейский помощник согласился прогуляться не надолго за бесплатную выпивку и обед с пьяным ужином на пути всего следования. Ни сколько теперь не боясь гаишного беспредела, друзья смело и нагло рванули в путь…

Конечно же это была не просто рядовая пьяная поездка двух оголтелых раздолбаев, а тщательно продуманная и просчитанная акция. Виктор Иванович, до того как тронуться (не головой, конечно), а в столь вынужденный, денежными неурядицами путь, долго долго думал над тем, как все будет происходить. В связи с произведенными глобальными действиями, связанными со сбором информации, созрел таки гениальный план по скорой реализации арбузов. Были сделаны кое-какие предварительные звонки и машина рванула в Бутурлиновку.

К этому моменту я непременно вернусь и расскажу по-честному что же произошло дальше, но чтобы поставить все точки над и, хотелось бы вернуться к самому началу. Может же будет кому-то интересно, мол, с чего же все началось?

Ох, уж это бабье лето! Такое очаровательное и обворожительное, такое умопомрачительное и бесподобное. Налетело бурно и внезапно! Легко, непринужденно и беспощадно вскружило всем без исключения головы, которые уже бесповоротно приготовились к предстоящей, стремительно надвигающейся осени… Окружило своими неповторимыми и не передаваемыми красками - всех цветов радуги. Обложило непредсказуемым шармом своей удивительной, ни с чем несравнимой и обожаемой природой. С нескрываемой, искренней нежностью и безответной любовью бросило к нашим ногам: всю свою душу, все голоса, все незабываемые ароматы навсегда уходящего лета.

Утренняя прохлада осени 1998 года.

Совсем не далеко раздался знакомый звук двигателя… И вот, наконец, из-за полосы показался грузовик, с нашим лучшим другом на борту. В кабине торжественно восседал Виктор Иванович: самый настоящий герой нашего злополучного времени; человек – пароход; неустрашимый победитель ночных шифоньеров.

- ФА – фа! - раздалось из под капота машины…

Колеса, как вкопанные встали на месте, а из кабины вывалилась улыбающаяся и довольная всем на свете морда.

- Налывай! А то пийду! - рычала на ходу, морда.

- Да, без проблем! - подыграл ему Володя и достал початую стеклотару.

Лихо заглотнув содержимое стакана, Виктор Иванович долго и муторно рассказывал о своей никчемной жизни, о безалаберности положения, в которое он попал, о вечной нехватке денег, а так же о многом непонятном другом. О ночном происшествии не было сказано ни слова. Постеснялся наверное.

- Ну шо? Володька! Пидможешь минэ машину нагрузить? Нэ став я грузчикив шукать, а самому важко, - сменив тему, спросил приехавший друг и сам разлил по стаканчикам.

- Что ж не помочь, конечно, помогу. Вон, смотри… Еще кто-то едет, - произнес, привставая Вовка.

На горизонте показалась иномарка. Виктор Иванович поднял руку и, приветливо, помахал навстречу приближающейся машины.

- Цэ, один товарищ из администрации и друх его, якый из Питера в гости приыхав. Якый-то профиссор. Як будь то бы йог, - сказал он, тщательно закусывая хлебом и салом очередную выпитую процедуру.

-Так, какого хрена они сюда приперлись? - спросил сторож бахчи. – Может за арбузами?

- Можь вин приыхав по ковуны, а можэ водки попыть, - ответил Виктор (искренне радуясь при этом), осматривая кучу замаскированных бутылок.

- Здравствуйте, молодые люди! Можно мы у вас не надолго примостимся, да водочки попьем вместе с вами? А то, вот у меня друг с Питера приехал, кстати профессор - филолог. Ему любопытно посмотреть: как, собственно, арбузы в нашей местности произрастают. - проговорил чиновник, протягивая руки для приветственных действий.

- Ради Бога, присаживайтесь, - стал приглашать к столу хозяин. - Располагайтесь, как удобно, - дружелюбно сказал он и направился к дереву, стоящему рядом с вагончиком.

Вовка, чихнув на ходу, заправски перепрыгнул через попавшую на пути корягу, тем самым совершая очередной смелый поступок, потому что совсем недавно это самое препятствие доставило довольно много хлопот нашему бывшему бедолаге, а в настоящее время - чемпиону по бегу с барьерами. Он вернулся, держа в руке обычную поллитровку. В другой руке Володя держал шмат соленого сала и банку тушенки.

- Так что давайте дернем для начала по маленькой, а потом мы побежим арбузы грузить, - напутствовал Владимир, при этом наливая всем по кругу горячительной смеси. Свалившиеся с неба гости тоже достали бутылку, пару банок консервов и хороший кусок сыра. С кряканьем, вздохами и охами, в общем кто как умеет травиться, все разом жахнули, побросали в свои ненасытные пасти, кому что нравится из лежащей на столе снеди и занялись каждый своим делом. Прибывшие в местный санаторий отдыхающие, даже слова не вымолвили, в пользу оказания помощи. Ведь, данная процедура не была прописана в их программе посещения данной базы отдыха. «Долгожданные» гости, вмазали еще по стаканчику. Шпроты с сыром стремительно убывали. Туристы закусили, и стали наслаждаться белкой, которая показывала на сосне свои невероятные фокусы.

Тем временем, Вовка с другом, нехотя, недовольно и мерзко сквернословя, направились к большому автомобилю, который становился все выше и шире, по мере приближения. Грузить-то, собственно, никому и не хотелось. Смачно сплюнув, каждый в свою сторону, пометив маленькими гадостями, каждый свое колесо, наши друзья забрались в кабину и в последний раз окинули, наметанным в этих делах глазом, окружающее пространство, то есть стол. Гости размахивали руками, дрыгали ногами, о чем-то болтали. Временами, даже казалось, что они, как-то по зверски смеялись, нагло строили и корчили им в след, свои административные и пошлые рожи. Конечно же это только показалось… Смело наплевав на очередную попойку, наши друзья подъехали к бахче. Там они с небывалым нетерпением и с нарастающим трудовым подъемом, пошли собирать арбузы в кучки, для дальнейшей их погрузки в кузов автомобиля.

- Володька! Ты дубына, усю бахшу просрал! - заорал Виктор Иванович, показывая своим невоспитанным и грязным пальцем, как раз по диагонали бахчи.

- Ни хрена себе! Вот сволочи, что наделали! - запричитал наш Вовик.

Причем он так округлил свои напряженные и выпученные очи, то я бы на его месте непременно подставил бы на всякий случай ладони для их поимки. Через всю бахчу, от полосы и до полосы, был оставлен забурунный след. Словно ночью проехал танк с десятью плугами, совершая невероятные зигзаги и кульбиты. Но это были всего лишь кабаны. Штук семь-восемь диких поросят приходили ночью порезвиться на арбузных просторах, чтобы оставить свой значимый след, не только на бахче, но и в башке сторожа. Видимо и им тоже очень хочется полакомиться сочной мякотью красных и вкусных арбузов. При этом они конечно же знали, что Вовка - сторож в усмерть обожрался водкой и дрыхнет безмятежным сном в своем вагончике и поэтому ни сколько не опасен.

- Кошмар и дикий ужас! Вот сволочи! - оглядывая вывороченное пространство, то и дело повторял Вовчик.

Действительно, зрелище было не из приятных. Вовка, тут же представил себе, как в далекой Австралии фермеры гоняют со своих полей кенгуру…

- Шо йе, то йе, - вторил ему Виктор Иванович, наклоняясь к разбитому арбузу и очень внимательно разглядывая окружающие следы копыт. - Всэ равно ты бы ни чЁго нэ зробил бы. Единственно шо пропустил уникальное зрэлышэ, - продолжал Вовкин друг. - Ты тилько прэдстав сэбэ. Ничь… Луна… Через поле бежит охрененное стадо кабанив… Роют землю… Грызут кавуни… Ни сколько съели, сколько попортили. Камаз, точно испоганили! - Виктор Иванович махнул рукой и стал, настолько интенсивно собирать урожай, что Вовчик еле-еле успевал за ним.

Да-да, в данной ситуации не помогло бы даже ружье. По-всякому местные бахчевники пытались оградить от нашествия злостного зверья свои насаждения: ставили заграждения, пускали в ход оружие, применяли даже петарды и конечно же развешивали куски ярких тряпок и пленок. Ничего не помогало. Особенно задолбали гадские зайцы. Гадские зайцы забирались в самую глубь бахчи, выбирали самый спелый арбуз, причем громаднейшей величины и надгрызали корку. Эти вислоухие твари и хвостоногие уроды приносили значительный ущерб довольно тяжелой работе бахчевников. В результате, куда не посмотришь - кругом сотни и сотни испорченных арбузов, потерявших свой товарный и аппетитный вид. Что самое интересное - как они умудрялись выбирать самые спелые ягоды. После их издевательства над полосатым чудом природы, арбуз всегда оказывался самым красным, самым большим, самым спелым, самым сахарным и сочным. Плюс ко всему - грачи. Эти варвары, если соберутся в стаю, то житья от них - фашистов совсем нет. Продолбают отверстие в корке и наслаждаются в свое грачиное, сволочное удовольствие.

Между тем работа кипела, как никогда. Вовчик, помоложе, ходил по бахче и, с великим стремлением к самопожертвованию, с любовью к многократным приседаниям и наклонам, как профессиональный баскетболист закидывал в корзину мячики – арбузы. Виктор Иванович был корзиной, стоящей в кузове. Он, зевая, принимал мячи.

- Полегче, полегче, - раздавалось с кузова.

Виктор стал медленно приподниматься и поворачивать голову на встречу летящей опасности. Летящая опасность благополучно уфигачила по глупой, нудной и бестолковой башке. Крупный арбуз раскололся на части, которые упали под ноги обиженному товарищу.

- А-а-а! - стал орать обиженный товарищ. - Ты что, гад, делаешь! - неслось с кузова. - Я че тебе - кегля? Хрен собачий! - никак не мог угомониться Виктор Иванович, потирая ушибленное место.

- Ну, прости. Я же не специально, - оправдывался Володя. - Ты тоже поторапливайся. Я не собираюсь тут до самой ночи сидеть. Давай быстрей!

Вова наклонился и, резким движением, с разворота, метнул в сторону противника очередную гранату. Но потерпевший на сей раз мастерски среагировал на данную обстановку и четко отпарировал, летевший на него арбуз. Работа закипела с двойным азартом и тем самым очень скоро приблизилась к своему окончательному и бесповоротному завершению.

Продолжение...