Одноактная пьеса. Действующие лица: Нервный – Ещё молодой, во всяком случае, не старый, мужчина, в дряхлой камуфляжной форме и в потёртых, но ещё крепких офицерских ботинках. Когда сидит постоянно раскачивается взад-вперёд в одном, одному ему слышимом, ритме Толстый – Пожилой, обшарпанный бомж преклонного возраста. Из интеллигентов, но очень давно. Собачка игрушечная – рыжая, потрёпанная с голубым бантом. Очень похожа на дворнягу. Собачка живая – рыжая, потрёпанная, с голубым бантом дворняга. Очень похожа на игрушечную. Не лает. Ранняя осень. Вечерний парк. Скамейка. На скамейке, сцепив руки на коленях и раскачиваясь взад-вперёд, сидит Нервный. У его ног – большой жёлтый пакет с пустыми бутылками. Нервный раскрывает его, смотрит внутрь, пересчитывает и снова возвращается в первоначальное положение. И так трижды. Сзади появляется, трудно дыша, Толстый с большой, тяжёлой холщовой сумкой и самодельной тросточкой. К тросточке привязана игрушечная собачка, болтающаяся на длинной бечёвке. Толстый останавливается. Тяжело кряхтя, опускает сумку на землю. Отирая потный лоб грязным рукавом узкого не по размеру, засаленного пиджака, недовольно смотрит на Нервного. Подтягивает собачку к ноге. Отдышавшись, снова берёт сумку, обходит сзади скамейку и слева (от зрителей) подходит к Нервному. Снова ставит сумку на землю, так, что громко звякают бутылки. Нервный, не глядя на подошедшего, вперивается в сумку. Толстый – Новенький, да? Нервный (нервно, словно сплёвывая слова) – Да… Наверное… Не знаю… Может быть… Толстый (уверенно отвечая на свой же вопрос) - Но-овенький!.. Это - моя скамейка! Нервный – Да. Да. Конечно. Сейчас. Только отдохну. Я устал. Устал я. Толстый (благодушно) – Да ладно, чего уж сиди пока. Значит, новенький. (Садится, подтягивает к себе собачку, отвязывает от тросточки, и садит её рядом с сумкой) Сидеть. Охраняй. (Нервному) Вот, на помойке нашёл. Выбросил же кто-то. А мне веселей. А-то бывает и поговорить не с кем. Нервный (глядя на собачку) – Ест много? Толстый (с недоверием и удивлением глядит на Нервного. Потом, словно поняв, начинает хохотать. Прохохотавшись) - Ну ты шутник! Ну что ж, я шутки люблю. И вот как я тебе на это отвечу. Она не может много есть, потому что ещё маленькая (хлопает Нервного по плечу и снова заливается хохотом, до кашля. Нервный брезгливо передёргивается). Надо же, ха-ха, она ещё маленькая. Нервный – Как звать? Звать-то как? Толстый (сразу перестав смеяться и резко грустнея) – Те немногие, кому ещё угодно со мной общаться, зовут меня Толстый, а когда-то, когда у меня ещё было… Нервный (перебивая) – Собаку. Собаку-то как звать. Толстый (задумчиво) – Собаку-то?.. Да-а. Вот ведь времена какие, человечье имя никого уже не интересует… Нервный (не слушая, глядя перед собой) – У собаки должно быть имя. Нельзя без имени собаке. Никак нельзя. Толстый (обиженно) – Шавка её зовут. Или дружок. Или ещё как. На хрена ей имя-то. Фу, чёрт, дурацкая твоя манера, всюду «то» пихать. Заразил ведь… Нервный – Нельзя собаке без имени. Человеку можно, а собаке нельзя. Толстый – Странный ты какой-то. И чего качаешься всё время? Нервный – Я нервничаю. Я нервный. Нервный я. Толстый – А ты не нервничай! Чего нервничать-то. В жизни, брат, ко всему привыкаешь. Главное к самой жизни привыкнуть, хе-хе. Накатишь?! Нервный (переставая раскачиваться, с заметным интересом) – Есть? Толстый – Нету! (Смеётся) Чё б я предлагал, если б не было. (Роется в сумке. Достаёт пластиковую бутыль с полупрозрачной жидкостью и протягивает Нервному) Надеюсь, ты ничем н болеешь? А-то сам понимаешь… Нервный – Нет. Здоровый я. Только нервный очень. Толстый – Вот это – от нервов первейшее средство. (Нервный отхлёбывает и закашливается) И очень крепкое (забирает бутыль и тоже делает солидный глоток. Передёргивается. Занюхивает рукавом, завинчивает пробку и аккуратно ставит бутыль обратно в сумку) Запивать не предлагаю. Нечем. Как и закусывать. Нервный (откашлявшись) – Что за дерьмо… Толстый – А-а, понравилось! Настойка чего-то там, на честнейшем техническом спирту. Продирает до каблуков. Нервный – Да уж… Толстый – А курить хочешь? Нервный – У тебя и курить есть?! Толстый – Как в Греции. (Достаёт из внутреннего кармана дешёвый портсигар, раскрывает и протягивает) Будьте любезны, папиросы, сигареты без фильтра, сигарета с фильтром марки «Ява золотая», и отличный бычок сигарки с мундштуком. Её попрошу не трогать, это на чёрный день, хе-хе. Нервный – Я папироску. Толстый – Прекрасно. А я, пожалуй, приму «Приму». Каждый прикуривает от своих спичек. Курят. Молчат. Нервный снова начинает раскачиваться. Толстый – Нервничаешь? Нервный докуривает одной длинной затяжкой, затаптывает бычок, вскакивает и начинает делать «приседания» Толстый – Ну-ну. (Пауза, во время которой Нервный продолжает разминаться, а Толстый с удивлённой улыбкой его разглядывает) Ботинки у тебя хорошие. (Пауза.) Только грязные. (Толстый наклоняется к пакету Нервного, приоткрывает. ) Каков улов? Нервный бросается на своё место, Толстый испугано одёргивает руку, Нервный злобно переставляет пакет подальше от Толстого. Толстый – Какие мы нервные… (Пауза. Нервный снова сцепляет руки на коленях и начинает раскачиваться. Толстый, показывая на пакет) Это дерьмо для пацанов… И долго собирал? Нервный – С утра. Толстый – Да, не густо. У меня эта (указывает на свою сумку) уже шестая. За день. Нервный (замирает, с восхищением и завистью глядит на Толстого) – Шестая?! Как это, шестая? Толстый – А что такого? Благосостояние растёт, люди пьют, бутылки выбрасывают. Диалектика! А наше дело собирай, да сдавай. Санитары природы. Нервный – Но ШЕСТАЯ! Это как, шестая? Толстый – Да очень просто. Ты вот, где брал? Нервный – Везде… Всюду… Везде… Толстый – Вот именно! А надо в строго определённых местах! В парках, на пристани, около летних кафушек. В крайнем случае - на остановках. Тут система нужна. Некоторые с пяти утра начинают, а я так предпочитаю вторую половину дня. И насчёт вот этого (тыкает пальцем в сторону пакета) Ты на фига четушек нахапал? И Шампанского? Они ж ни фига не стоят! А место занимают! Надо чебурашки брать, желательно тёмные. Нервный – А чё, Шампанское? Толстый – Ну сам посуди, принимают его по двадцать копеек, максимум по полтиннику, если найдёшь такую точку, а чебурашка места в два раза меньше занимает, а стоит восемьдесят – рубль. Можно конечно, на «ВИНАП» отвезти, там дороже, но на проезд туда-сюда… Да и время. А оно, как известно, тоже – деньги. Слушай! А давай с тобой кооператив организуем! Места – мои! Ты будешь утром рысачить, а я вечером. А? Нервный – Нет… Не знаю… Может быть… Не знаю… Толстый – Ну думай, думай. Знаешь я в прошлом… Нервный (раздражённо перебивая) – Нет. Не надо.(Задумчиво) Прошлого нет. Нет прошлого. И будущего нет. И настоящего лучше б не было. Ненастоящее оно. Ненастоящее. Толстый – Э, да ты, оказывается, философ! Нервный (не слушая, снова начинает раскачиваться) – Нет. Прошлого нет. Нет прошлого. Толстый (почти испуганно глядя на Нервного) – Ну-ну. Нет так нет. Чего ж так нервничать-то. Так переживать-то. Привыкать к жизни-то надо… Привыкать надо… К жизни-то… Ничего, привыкнешь… Ничего… (Взгляд Толстого опускается на ноги Нервного) Вот и ботинки у тебе. Очень даже хорошие ботинки. Только грязные очень. А так хорошие ботинки.(Нервный перестаёт качаться, замирает задумавшись, нагибается и начинает расшнуровывать левый ботинок) Жмут , да? Нервный – Жмут. (Вытаскивает шнурок и с натяжением наматывает на кулак. Шнурок рвётся. Нервный снова нагибается и расшнуровывает второй ботинок) Толстый (нервно, почти скороговоркой) – Это плохо, когда жмут. Это очень плохо. Когда жмут. Нервный (Вытаскивает второй шнурок и снова с натяжением наматывая его на кулак, поднимается) – Плохо. (Обходит скамейку). Толстый (скуля) – Ты куда?! Нервный – Я сейчас. (заходит Толстому за спину и накидывает шнурок ему на шею) Затемнение. Через минуту свет снова зажигается. Толстый сидит на скамейке, откинув голову назад. У его ног виляет хвостом рыжая дворняга с голубым бантом. Нервный берёт сумку Толстого. Нервный – Тяжёлая. (Собаке) У собаки должно быть имя. Собаке без имени нельзя, так ведь Дружок? Нельзя собаке без имени. (Взваливает сумку на плечо, кряхтя) Никак нельзя. Пойдём, Дружок, это не наша скамейка. (Берёт тросточку и уходит вглубь сцены. Там он останавливается, что-то обдумывает, возвращается, берёт и свой пакет и уходит). ЗАНАВЕС 11.09.01г