Тёр по чужим подушкам шевелюрой, Теперь привыкла лысина к одной. С улыбкой керамической, не хмурой, Свиданничаю ноченьку с родной. Она одна мои молитвы слышит, И мыслей потаёных знает ход. Мягчеет, коль хозяин тяжко дышит, Когда болею, впитывает пот. Взбиваю утром ласково, с любовью, Под солнышко прожарить на балкон. Стал относиться трепетно к здоровью, Со свежею всегда хороший сон. Вот наволочка с розами на белом, Бросаюсь головою на шипы. А за окном метеориты чертят мелом, И звёзды будто пригоршни крупы. Остаток этой жизни коротаю, В обнимку с мягкой пассией моей. Я лысину свою по ней катаю, Надеюсь не размазывать соплей.