Живопись маслом… Рецепт до смешного прост: масло льняное с растёртым сухим пигментом разных цветов, колонковые кисти, холст, проблеск таланта, что Вечностью сдан в аренду. Собран художник - струна, обнажённый нерв… Ангел - изгнанник, объявленный вне закона… магией кисти из тленных натурщиц-стерв красками лепит нетленную суть мадонны. Холст оживает и сквозь лессировок дым мир, что при помощи красок и кисти создан вечной загадкой терзает людей умы, тайной скрепив обескровленность губ Джоконды. Но если талант, как корабль, налетел на мель и не сняты с откровения льна печати, силу сломает гибкостью акварель, душу раскрыв без запросов простой тетради. В клетку, в косую линию – всё равно… Впрочем, есть место тому, что в тебе от Бога: если друг друга стерпеть и понять дано, вряд ли она будет робкою недотрогой. Масло, сангина, темпера, гуашь, пастель, уголь, графит – лишь терпением да любовью. Но, к дьяволу посланы Палех и Мстёра, Гжель: в модной стилистике пишут полотна кровью. Мрачный стрит-арт, миллиард любопытных глаз… проклятия, шёпот, насмешки… Уймитесь, черти! Чёрным холстом на подрамник прибит Донбасс, кисти и краски в бесчувственных пальцах Смерти. Пишет талантливо плоть бездыханных тел… рваные раны с обрывками сухожилий… снайпер, поймавший размытый анфас в прицел с порцией в лёгких тяжёлой донбасской пыли… Писаны страхом химеры тревожных снов, горе и боль – рекою, не видно берега… К крови примешаны траура сто тонов и миллион всевозможных «оттенков серого». Впрочем, невинные души живых цветов вписаны в мрак погребальный её руками… Если б не белый сосновый «прицел» крестов, на рыхлых могилах с вросшими в них венками… И мысли иной, так бывает порою, нет, признаюсь, не пряча страх под геройской маской: на плане втором не дополнить собой сюжет неброским мазком, что написан кровавой краской. Столько погибших... виновных и без вины... душ искалеченных, жизней, разбитых судеб... Спешились всадники... В живописи войны могут с богами поспорить простые люди....