- Старик, будь мужиком! Ну, что там у тебя ещё случилось?.. - ободрял своего приятеля Стас (высоколобый длинноволосый блондин с лошадиной улыбкой). - Да чёрт его знает?.. – отвечал ему Веня (кудрявый мнительный «ботаник»), - Раньше ещё ничего было, терпимо… А теперь: чем больше уделяю внимания, тем меньше она смотрит в мою сторону… Дошёл до меня слушок один, будто появился у неё другой… Видели… - А чё за тип? - Да хрен его знает… - Это ты про Людку что ли? - по-китайски сузил глаза Стас, обнажив в улыбке широкие белые зубы. «Ну, точно – конь…», - пронеслось в голове Вениамина. - Ты, вот что, - загорелся Стас, - хлобысни «полтишок» и – вперёд на «танки»… - Да ну… Я ведь не пью… Да и в студии завтра первой парой – «сцена речи»… - тяжело вздохнул Вениамин (друзья учились в театральном училище). - Всё будет в наилучшем виде! Ты только не дрейфь. Будь мужиком, Вениамин, - разошёлся Стас. Та интонация, с которой говорил Стас, казалась Вениамину очень убедительной. «Актёр там или нет, но логика в его словах присутствует», - шептало что-то на ухо «ботанику». - Так ведь поздно уже!.. – повысил голос Вениамин. - Да какое поздно?.. Чё, не знаешь во сколько спать ложатся в общаге? Время-то ещё детское… Без пяти двенадцать ночи… Самая пора решать амурные вопросы, - декламировал Станислав, глаза его горели… - А у тебя, что, бутылка имеется? – робко спросил Вениамин и на его щеках выступил нездоровый румянец. - Для такого дела?.. Да ты меня обижаешь, дружище!.. Конечно имеется!.. Вот, водяра, «ноль-семь», «Столичная»… - гордо произнёс блондин, достал из ящика зеленоватую бутылку, и быстрым её вращением разбудил «зелёного змия». - Ну, вот… Теперь за работу… - возбуждённо прошипел Стас и в гранёный стакан полилась волшебная жидкость. «Неужели эта дрянь способна решить мучающую меня проблему?..», - шелестели мысли в голове «ботаника». - А што я должен ей говорить?.. Вдруг двери не откроет? – занервничал Вениамин и заёрзал на хлипком стульчике таком же ненадёжном, как и он сам. - Ну, тут я тебе не советчик… Впрочем, побольше металла в голосе… «Робот Джокс»… Помнишь?.. Дескать, ты, коза, ну-ка, на’хрен, быстро открыла мне дверь… Ну, и всё такое… Понял?.. – сказал блондин, глядя немигающим взглядом в глаза меньжующегося «ботаника». Сейчас он был похож на гипнотизёра. Вениамин, вытер со лба испарину и потянулся к гранёному стакану. - Давай, дружище!.. Хлоп – и порядок! И баба наша!.. – почти по слогам говорил Стас. - Легко тебе говорить… - выдохнул «ботаник» и мелкими глотками выпил содержимое стакана. - Не плач, Вениамин! Выше нос! Водку ты пить не умеешь. Ну да ладно… я тебе потом покажу, как это делается… - сказал Стас и добавил, - Подъём! Друзья вышли из комнаты, миновали секцию, длинный узкий коридор и поднялись на шестой этаж. По коридорам носились редкие голоса «театралов», всплывали нестройные звуки гитары, кто-то пытался петь… - Ну, вперёд!.. – почти благословив, выпалил Стас и спрятался за бетонную колонну. Вениамин зашёл в секцию, подошёл к дальней третьей двери и замер. В его груди яростно колотилось девятнадцатилетнее сердце. «Будь мужиком! Будь мужиком!..», - всё ещё слышался голос Стаса. Но вдруг в груди как-то потеплело, воздух показался прозрачнее, а окружающие предметы ярче… Где он, этот металл?.. Вениамин несмело постучал в дверь… - Люда, это я… Открой… Поговорить надо… - произнёс «ботаник», испугавшись собственного голоса. - Это ты, что ли? – раздался из-за двери бархатный голосок Люды. - Да я… Открывай… - в голосе появилась некоторая уверенность. - Вот ещё!.. Завтра поговорим… - голосок стал строже. - Нет! Мы поговорим тогда, когда я скажу!.. – возразил Вениамин и шлёпнул себя ладошкой по правому карману пиджака. - Слушай, придурок! – раздался голос Людкиной подружки, - не уйдёшь – завтра получишь сполна! - А чё у тебя эта не отформатированная делает? Надька вали отсюда на хрен! – вскипел Вениамин, не узнавая сам себя… «Чёрт, не получится видимо! Ну, ничего!..», - ошпарила мысль. И он удалился из секции. В коридоре его встретил Стас. - Ну, всё нормально?.. Мы победили?.. – жарко спросил Стас и схватил друга за плечи. - Ни фига… - То есть?.. Ты хочешь сказать, что ты не мужик? Ты издеваешься? Значит так: сейчас мы идём к себе. Понятно? Второй стакан должен переломить ход событий! – уверенно сказал блондин и продемонстрировав лошадиную улыбку, подтолкнул Вениамина к следующему подходу. - Честно говоря, - спешил со словами Вениамин, - я и сам хотел тебя попросить о втором стакане… Видимо не допил… Эх, неудача!.. - Щас всё поправим, - решительным голосом произнёс Стас и в стакан «ботаника» полилась новая порция огненной воды. - Сначала выдохни через рот, чтоб ничего в лёгких не осталось, затем выпей залпом, далее вдохни через нос и… снова выдохни через рот… Понял? – учил блондин «ботаника». Всё было сделано по науке. Вторая стопка пролетела мгновенно. - Закусить бы чем?.. – скривил физиономию Веня. - Ты чё, баба, что ли? Рукавом занюхал и вперёд!.. Всё. Пошли. Хлопушка. Дубль два. Отрепетируем так, что других учить будешь… Вперёд, мой юный друг! Вперёд! – уж больно как-то по-театральному получилось сказать у Стаса. Тем же путём друзья поднялись на шестой этаж. Блондин спрятался за бетонную колонну, а Вениамин с решительностью Наполеона шагнул в тёмное пространство секции. - Время на обдумывание закончилось!.. Открывай дверь!.. – почти закричал Вениамин. Но в этот раз, услышав свой голос, одобрительно мотнул головой: Станиславский от восторга в ладошки бы захлопал, окажись сейчас он рядом… - Ты чё, ошалел?!.. – прокричал за дверью бархатный голосок, - Завтра будешь с милицией разговаривать, идиот!.. Вылетишь с «театралки», как пробка!.. - Если не откроешь, я вынесу эту дверь одним ударом ноги!... – зарычал Вениамин и почувствовал в своей груди просыпающегося хищника. Выдержав минутную паузу, он принялся так яростно бить кулаком в дверь, что в соседней комнате упала со стены репродукция картины великого фламандского живописца. ««Флора» Рембрандта упала…», - пронеслось в его голове. Он просто знал, что она должна там быть… Из комнаты, где упала картина, выбежала толстая несуразная деваха и противным голосом стала кричать на него, чтоб он немедленно убирался вон, по добру-поздорову. Плюнув в сторону, Венимин быстрым шагом покинул секцию. - Ну чего?.. Теперь-то всё о’кей? – с нетерпением спросил Стас, - Еле тебя дождался!.. Ребята звали на "сэйшн"… Пошёл в отказ… Всё ради тебя… - Да иди ты к чёрту, Стас! Твои советы не работают! «Сила действия равна силе противодействия» Третий закон Ньютона… - пуская слюни, зло ворчал Вениамин. - Но мы-то с тобой не физики, а театралы. Мы - врачи человеческих душ. Каждый актёр – психолог. Тут с голой математикой не подойдёшь. Русские сказки читал?.. – забавно сартикулировал блондин. - Издеваешься? Конечно, читал… - Ты веришь в мудрость русских сказок? – расплывался в улыбке белозубый рот. - Что за вопрос?.. Конечно, верю… - хлопая глазами, смотрел на Стаса «ботаник»… - А в сказках, без третьего раза ничего не выходит. Пошли за третьим разом. Заодно проверим силу сказочной цифры, - твёрдо произнёс Стас и подтолкнул Вениамина к третьей попытке. Сидя за третьей стопкой огненной воды, решительно настроенный Вениамин с открытым ртом внимал своему наставнику. - Сам посуди: кого любят женщины? Женщины любят сильных, решительных, действующих напролом, не задающих глупые вопросы… А будешь мямлей – превратишься в обмылок, будешь крутиться в бабских руках, пока на "нет" не сойдёшь. Вспомни Пушкина: чем больше мы… тем меньше нас… - зевнул Стас и наполнил стакан оставшимся «волшебством». - Чё то, как то мне хреново, Стас… Голова подкруживается, подташнивает… - растягивая слова, запел Вениамин, но за стаканом - потянулся, - Опять рукавом?.. - На этот раз слюной запьёшь… Привыкай!.. Не ищи в жизни лёгких путей… - Тебе легче… Ты даже глотка не сделал, - проговорил Вениамин и при этом состроил такую гримасу, что даже Стасу стало нехорошо. - Да я ж для тебя, друг… Чтоб тебе было комфортно… Ну, всё!.. Вперёд, мой храбрый воин!.. Осада крепости продолжается!.. Все на стены… Победа будет за нами!.. Ура!.. – кряхтел Стас, помогая встать другу на ноги. Атмосфера шестого этажа была напряжённой: шумно гудели дневные лампы, а за ближайшей к друзьям дверью громко тикал толстый советский будильник. - Давай, Вендос, не подкачай!.. – произнёс Стас сдавленным голосом. Но вопреки тому, голос блондина, будто шар боулинга, один чёрт, шумно прокатился по длинному коридору. - Тише, Стас! Услышат! – взмолился «ботаник» и почесал указательным пальцем мягкую щетинку усов, предающих его детскому лицу некую искусственную взрослость. - Да ты сам щас будешь орать благим матом!.. Вся общага сбежится!.. – улыбнулся Стас, - Чего боишься?.. - Ладно. Отступать уже поздно, да и глупо, - и с этими словами Вениамин исчез в дверном проёме секции. Поравнявшись с Людкиной дверью, он заорал, как ненормальный: - Слушай сюда, скотина! Если ты, тварь, сейчас мне не откроешь дверь - пеняй на себя! – гремел его властный голос. И в следующее мгновение, в ход пошли - ноги. Он стоял, повернувшись к дверям спиной, и подобно упрямому ослу, со всей дури бил копытами своего обидчика, - Открывай, сука! Замок сломаю! В это время, Стас, упёршись лбом в холодную бетонную колонну, шипел, как ядовитая змея перед атакой: - Молодец! Молодец Венька! Давай! Дожимай эту блядь! Наконец, дверь распахнулась, и в полутёмном пространстве комнаты, на короткий миг, возникла фигурка Людки. Вениамин открыл глаза, моргнул ими несколько раз и обнаружил себя лежащим в кровати. Он был неприятно удивлён, когда увидел, что лежит в кровати одетым. "Даже ботинки не сняты... Безобразие!..", - возмутился он про себя. На часах было утро следующего дня. Голова от выпитой дозы раскалывалась так, что вертеть ей было выше всяческих сил. Перед глазами «ботаника» зазывно кружились трёхлитровые банки солёного, томатного сока… По комнате, гремя подошвами старых башмаков, расхаживал Стас и посмеивался в кулачок: - Чё, проснулся, герой? Это было что-то!… - многозначительно растягивал блондин каждую фразу. - Заинтриговал… А можно, поконкретнее? Где я? – выдавил Вениамин, - У меня башка раскалывается… - Это и неудивительно… Как только тебе открыли дверь, ты сразу же получил по голове сковородкой… Потом ты упал на колени и стал ползать по Людкиной комнате, прося у неё прощения. Жалкое зрелище. – А сковородка была чугунная? – простонал «ботаник» - Да не-е-е… Лёгкая какая-то… Алюминиевая, наверное… В общем, повёл ты себя, как последняя баба. Правда, надо признать, что открытия дверей ты, всё ж таки, добился... Здесь – снимаю шляпу. Рассказываю далее. А далее: на выручку тебе пришёл - Я... Денис - позднее подтянулся... Общими усилиями мы вытащили горе героя из... э-то-го-де-рь-ма... Когда мы спускались с шестого этажа, кому-то из наших пришла мысль – взять тебя на руки, высоко поднять над головами и нести, как отважного героя, павшего в бою от рук непримиримого врага. Так мы и сделали. А следом шла Людка. Она несла твой мятый пиджак и шариковую ручку, выпавшую из его кармана, - вспоминал Стас, и в ледяном его голосе дрожала трагическая нотка. Казалось, ещё немного и по щеке Стаса побежит скупая мужская слеза. Но слеза так и не побежала. - Капец!!! Какой позор!!! – простонал Вениамин, - Да прекрати ты уже стучать своими копытами!!! - Но это ещё пол беды… Не мог же я рассказать студийцам о случившемся… Одним словом, я сказал, что у тебя погибли родители в авиакатастрофе и ты, узнав о том, с расстройства, естественно, напился, как свинья. Зато смотри, сколько теперь у нас де-е-е-не-е-ег!.. – и Стас взялся выворачивать карманы своего демисезонного пёстренького пальтишка, откуда посыпались, полетели синие, зелёные и красные бумажки. - Это что такое?! Ты что, рехнулся?! Одурел!? – заголосил «ботаник» - Если бы! Проявил смекалку!.. Соображать надо... Это пожертвования тебе. Все скинулись, даже директор с режиссёрами… - говорил Стас, будто хвастался. - Что ты наделал! – взмолился Венька и вдруг… чихнул… не к месту….- Надо отдать обратно… Всё до копейки… И объяснить, что это всего лишь глупый розыгрыш… - Ага. Иди, отдай… Сразу будешь отчислен, в этот же день… А родители узнают? Какими глазами ты будешь смотреть на них? Что сделано, то сделано… - твёрдо и непреклонно заявил Стас. Затем добавил, - ...отдадим долги... Остальное - прогуляем… Жизнь - одна, Вениамин. А молодость – мгновенна. На том и порешили. Спустя месяц, после пары - «актёрское мастерство», к Вениамину подошёл режиссёр и спокойным, ровным голосом спросил: - Вениамин, ну-ка, расскажи мне подетально, что там у тебя с родителями случилось… Извини, я знаю, это тяжело, но всё-таки... - Да всё нормально, Геннадий Иванович… Всё обошлось… Просто они никуда не полетели… Остались дома… А деньги я вам верну… - Ну, я рад за тебя, что всё так закончилось… Только в следующий раз, когда вы будете нам врать, врите так, чтобы это было хоть немножко похоже на правду. А то: что на сцене, что в жизни… - одна халтура! Свободен!