– Рыба, – позвал он тихонько, – я с тобой не расстанусь, пока не умру. Старик и море. Эрнест Хемингуэй Ну, и главное — люди придумали рыбный четверг. Интересно, стоит у акул человечий вопросец? Изменить бы на год, на часок ординатные оси, Чтобы каждую тварь слышать мог на земле человек! К чёрту всё! Устоять бы сейчас, не сгореть на допросе. Я не знаю, кто Вам сообщил этот сказочный бред... Словно осы жжёт свет, и распухло лицо — будто рыба, Фиолетовым брюхом красуется — чистая глыба, Но ни слова опять, просто кончился, кажется, свет... Я с тех пор не веду дневников, и не помню что было. Помнишь, рыбу? Мы как-то с тобой говорили о ней — Ей бы выжить! Но знаешь, как держат приманки! И всё же Верю в рыбьего Бога, в его перочинный ножик — Улыбнётся удача — и взмоет хвостом в синеве — Фиолетовым брюхом мелькнёт — и лишь брызги на кожу! Поразила не смерть, а её нисходящая тень. Бог застыл. На акулий эскорт растаращился парус, На верёвке огромная кость по воде телепалась — Шёл бесплодный как вор — нескончаемый ветреный день. Море с пеной у рта до безумия берегу клялось.