Закусив губу, преподай урок. Бей и стреляй насквозь. Помнишь, как месяц назад утек Белый, как сахар, лось? Белые были его глаза, Крупен и влажен след. В ту ночь бушевала в лесу гроза, Синий плескался свет. И я сидел в ту ночь у костра, Медленный плыл огонь, И начинала считать до ста Веточка, только тронь. И в этом счете, пустом, как стук, Страшном, как истукан, Жал, оставляя на небе круг, Желтой луны стакан. И в тот момент, когда ничего, Когда задремать пришлось, Взял и укрыл меня от всего Белый, как сахар, лось. Господи, в мире затей и тем, В мире «стреляй и круши» Я не видал небесных тел, Равных свету души. И этот лось, этот страх и смех, Белая благодать, Мех? Ну, какой же там, братцы, мех? Шкуру что разве взять. Я не хочу не всласть, не впрок, Просто припасть хочу… Гладок приклад и вертляв курок, Мне это по плечу… И отступило… И ночь, как сон, Черного сна длинней. Веточка тихо сказала: «…сто» И замолчал я с ней. Все показалось. И мрак и свет. Бледный огонь погас. Тронь меня… Я прошепчу в ответ: Раз-два-три, раз-два-три, раз…