Автора: Алекс Штамм (Целевой разбор произведения) http://www.my-works.org/text_140739.html Туман. Цикл "Sorceries". Вы умерли. Умерли быстро и правдоподобно. В воздухе что-то недоброе. Я расскажу обо всём, что не пережил — всё, что я пережил, лучше бы спрятать в тумане. Будь проклят идущий за нами. Вы умерли. Умерли быстро и правдоподобно. Птица сидит на надгробии. След остается подарком ушедшего. Я проклинаю идущего спереди: силу отнимет смеющийся в спину. Вовеки не вынуть пера из придуманных крыльев, вовеки не выпить вина из открывшихся ран. Есть только голодный туман — Не даст попрощаться и птицы той крик украдёт. - 2016, Москва ___________________________________ Образ сильный, "исподтишка философский", Весьма неожиданный то есть для праздного времени... Несущий собою прореху уму, что тоскует судьбою... — Прореху заполнить ту следует, мнимо свергая остатки Души со пьедестала надежного въедливой самости. Жизнь скоротечна собою ли нами ли... Мысли такие вяжутся в недрах сердечных стихами... Тисками подкожными суетно вздрогнет движенье: Уже бы пора заключить тесно спазмом объятия Веру свою, что исход предрешает вторжением забытья В память ветхую сути. Все времена собрались Ко огню слова тайного, жжет что уже нестерпимо И чувственно — грезы. Пламя ума возвышается над мирозданием; клики Предчувствий во скуке мешают уснуть для покоя. Душа знает свет тот, который ее и еще мироздания. Только... вне знания этого есть и момент исступленья: Ты — обречен на самовлачение, и не спеши отпираться. Правда. Такая, сутью продавлена в немочь твою и... Нет продолжения слову, что стихло в тумане как призрак. Его не найти, хоть царапай глазами полнеба. Нет ведь и неба; и не было вовсе: причуда... молитвы. Дальше пойдешь как один, но сбирая руками Полчища вечные мрака. Шаг как удар монумента своим основанием в землю, Где будет стоять и веками хранимый туманом — ведать О том, что не будет дозволено смертным в умах их. Шаг как плита, что подъята для выемки гроба. Сделан. И тут же другой — до скончания всех путей. Выстрел в ночи. И в тумане незримом от ворона пустошь Неясного звука, тревожного, жалкого, злого. *** Все изумительно явственно в этом посыле, Что поэтичен, натружен задумчивой музой: Слово в силках ума, в бешенстве, в мыле... Требует же от тумана души самобытный покой. В пух раздирая потуги несмелые разума C истиной соприкоснуться, посколечку истина рядом... Но не для жизни сиюминутной; для спазма Вечных усилий духовных победы над смрадом. *** Как же туман украдет крик [раздавленный] птицы: Это бессилен понять вдохновеньем чтеца. Извилины мозга как будто держащие спицы, Прядут свою мудрость без зрелищного конца. А надо вязать. А надо вязать? НО как надо... И ум тут бессильно теряет затменную нить. Смыслы всей жизни, распутье души и бравада... И в этом стихе еще надо любовь сокрушить. Вместить это все только в несколько резаных строчек, В словах усекая просроченный выдох трудов... Весна забытья лезет туго и мудро из почек — Насыщенных зрением, свернутых кукишем слов. Но как же туман украдет — сей вопрос остается... Внезапный и скомканный страхом предчувствия звук? Над миром раскатами грома уж небо несется: Касаясь приветственно алчущих зарева рук — И их мириады, их больше пространства и времени. Они вне души и сразу же глубже теней... Поэт... есть верстальщик надстрочный словесного бремени. Что делает мир от избытка надежды светлей. *** "Есть только голодный туман — Не даст попрощаться и птицы той крик украдет." — Прочитано было внимательно. В чем же изъян? И есть ли он тут. Или критика спорна и врет? А критики нет. Есть желание лишь Увидеть во всей глубине наслоения дна: Штрихи как зигзаги воды да извечную тишь В которой поэзия будто русалкой видна... На берег не выйдет, зовет во глубины свои, Терзая ветрами на девичьем лбу волоса; И взгляд ее тайна: как будто им шепчет "живи". И так же из недр кругом не свои голоса. И гомон иной: это музы собрались на пир, Сейчас ожидая, что свет изойдет из огня Строчек несметных, которые кутают мир, Рифмами злачными слово от смуты храня. А слово то в нас, на века и наверное чуть Более чем мы могли бы сейчас воспринять. Только в тумане лишь том околдована жуть. И потому, что он "звуком умеет порхать". Будто украл — и не ведомо где и зачем Нам звук найти, хоть в лепешку разбейся об суть. Стих тот скала; я им небо замучено ем — Будто бы зубом последним, чтоб сытым уснуть. Навек или просто для отдыха — не обессудь Правда моей не всегда откровенной души. Мысли как плугом откроют рождения путь Ростку, что исполнит собою просторы глуши. *** Дело все в том, — понимания зов нас достал, — Что однороден туман, он не нищих толпа, В кою войти никакой человек не мечтал, Мысль о таком обезличена вельми, глупа. НО — в толпу нищих входя ведь ты будешь раздет. Или же минимум вовсе лишишься добра, Как бы не прятал, надежды сохранности нет, Ибо тебя разберут до святого ребра. Так же туман: он не может украсть, он тут весь Будто земля стала полною им навсегда. Скажут — "украли", но что — кошелек или честь? Только по телу струится нагая вода. *** Смысл сей странен весьма и весьма умудрен Тайнами плеска (души) и потугами рук, Что воздымаясь до неба колышатся в унисон. В потуге несметной глубокой нечаянных мук. *** Туман поглощает тот звук будь-то скопище рифм, А может быть просто струна порвалась невзначай. Он просто его пожирает, голодный — как сказано — ммм... Поэтому снова стих тот понимать начинай. И если нечаянно музой увлекшись возьму И странно для дела такого себе напишу... Строкою невнятной еще не стиха, но в дыму Сгорающих дум уж зачем-то строку завершу. И мы прочитаем написано что для ума, Дабы умом рассекретить порывы души. Написано так: "И в тумане липучая тьма. И на километры и возле меня ни души... И мысли мои ОН УКРАЛ, одичало хранясь От каждого шага моих растревоженных тел, Что вышли из гроба и света луны не боясь, Тем мочат штаны, кто сменить се белье не успел". Не знаю же я что тут можно понять из "стихов"... Нам явственно лишь, что туман не крадет, он — сам тать. И боле не знаю... искать ли еще что ли слов... Дабы покою ума начертание сути вменять. Стихия стихов пусть штормит и играет слюной, Которую мы выпускаем как дети в яслЯх. Будто в соленую воду лицом — до неба горой. В отчаянных, спутанных, дерзких, невинных... МЫСЛяХ.