Я опять пропью сырую осень, А как снег накинет белый плед, Вновь шагну с зарей, в мороза проседь, Заприметив свежий волчий след. Волчий нрав – жестокие забавы: Рвать, кусать, вгрызаться в плоть клыком, Прошагал я восемь верст, усталый, Встречусь скоро с грозным бирюком. Не беру уже свою борзую, Лишь блестит на солнце ствол ружья, И не дрогнет, в схватку роковую, Крепкая, как сталь, рука моя. У дубовой рощи, на пригорке, Он сидел, как- будто ждал меня, И по- хищному, как могут только волки, Зверь рычал, чуть морду наклоня . А из рощи, маленький волчонок, Шел по снегу мягкому, скуля, К папке брел, шатаясь, постреленок, Волк замолк и глянул на меня. Он смотрел с мольбою о пощаде: « Бей меня, не тронь моих волчат…» Ветер трепетал мне ворот сзади, Я в прицел поймал звериный взгляд. А волчонок, подошедший к волку, Все играл, кусаясь до крови, Опустил я вдруг свою двустволку, И сказал ему: « Что ж, зверь, живи…»