• К переизданию книги Якова Есепкина «Lacrimosa» Алмазный сей венец Если нужно объяснять, не нужно объяснять. Есть такой трюизм в лексических запасниках великого и могучего. Объяснение бесполезно, слушающий не поймет, а поняв, не воспримет, в итоге некий условный ритор-филантроп явно потеряет. Представьте иное: объяснять возьмется гений - толпе. Распнут, как Иисуса, да еще сатанинские суры «вкрутят» под оправдательную базу. Сложно сегодня интеллектуалам в мире торжества серости и духовного убожества. Вообще человеки не любят миссионеров (любых). И никогда не любили. Тем более парадоксальной выглядит ситуация вокруг «Космополиса архаики», опубликованного в Интернете и мгновенно шагнувшего в реальный мир. Триумфаторское шествие книги будто по мановению волшебной полочки-тирса покорившей новый Вавилон, первопрестольную столицу, и родную северную Венецию, представляется феноменальным событием в российском культурозависимом социуме. Читатель (и это парадокс нашего времени) опередил литературоведов и собственно литераторов. Быть может, чудесным образом материализовалась мандельштамовская теза: « И меня только равный убьет». Ясно, равного автору «Космополиса архаики» у нас нет, его готическое письмо столь же совершенно, сколь и мистически адаптировано, встроено в художественную систему координат, неведомых досель. В самом деле, неплохо было бы, если б Россия уберегла одного из своих гениальных сыновей, либо попыталась это совершить. Подобное действие может стать охранительным для вымороченной эпохой бытового лавочного мракобесия народной ментальности. Вот пусть сохранившийся духовный потенциал и преумножается, гений всегда готов помочь самоидентифицироваться массе. Однако история учит неверию и уроки ее страшны. За редким исключением духовники поколений истреблялись, раззолачивали и обагряли их палый цвет. Меж тем обе столицы рукоплещут, количество читателей великолепного фолианта-раритета растет, счет уже идет на многие десятки тысяч. Еще парадокс: книга ведь опубликована в принципе на периферии сети, попробуй отыщи. Находят, и зовут следующих. Ничего похожего у нас не бывало, так за Христом шли ученики, ставшие апостолами. Но готовы ли вкусившие хлеба и вина духовных к священным жертвованиям. Вряд ли. Великое художническое подвижничество автора «Космополиса архаики» никак не оценено Отечеством. Литературные пигмеи продолжают судорожно делить премиальные, молчать и не помнить никакого родства. Улыбнется товарищ Варравы с креста, тут же ворон в око и вонзит клюв. Захотелось в Царствие Божие! А воробышек славянский на гвоздик укажет, вбивайте в Царя Иудейского, зачем гвозди-то прятать и молотки в стране молотобойцев. Их ли традиционалистской пафосностью возвышаются и тешатся современные кормители муз и кормчие утлых квазилитературных суденышек. Почто и ссориться с царями, Александр Сергеевич! Теперь тьмы сокроют всякое предательство, а об одном голгофском тенедарце кто вспомнит. Тщетны ваши упования, предержащие камни для побития и хулы. Молчащие красные волки, блеющие молочные ягнята-несмышленыши делаются историческими клеветниками России, сам великий народ весь не умрет, как духоводитель-мессия. «Космополис архаики», без сомнения, есть литературно-художественная жемчужина, вселенского свечения жемчужная корона. Яко солнце, выходит она из полного затмения, свидетельством этому библейские страсти по Слову, явленному в античной величественности. Ибо вечно, вечно искусство. Карина ТРУБЕЦКАЯ-ТУРБИНА Алтарные эпистолы Представляется, Рильке вкупе с Эзрой Паундом решили улыбнуться современникам обнадёживающе, русский читатель отвык от литературного величия, вербализованного и артикулированного посредством родного языка. Где оно, кундеровское бессмертие? Где магический кристалл Творчества, кому из писателей не скажешь: «Господин соврамши»? Увы, наблюдается убийственная институциализация правил поточного письма, здесь и о магическом реализме нужно забыть. Вокруг слесари, столяры-чернодеревщики, некие ремесленники, коим чуждо самое слово, сочинители дневных и вечерних романцев. И вот через Интернет пришло послание другого рода: «Космополис архаики», заявленный как готическая поэма. Действительная масштабность её поражает, как-то не хочется литературоведчески препарировать книгу («музыку я разъял как труп»). Сделают сие другие, разберут, подвергнут спектральному анализу текст архаического сочинения. Кстати, он абсолютно новаторского свойства и характера, хоть помещай в гумилевский фарфоровый павильон. Причём внешне вполне походит на музейный экспонат вековой давности. На то и гений, чтобы ввести в заблуждение. Уж не пылится ль поблизости «Мцыри», не точит ли зрак желтизной «Витязь в тигровой шкуре»? Ах, пьянящая, словно весенняя сиреневая тьма, архивная пыль… Шумит, шумит, витийствуя, морская волна, подходит к изголовью Творца с тяжким грохотом. Вспоминаю «Камень» Мандельштама, каким-то чудесным образом он запрятан в архаических кружевах «Космополиса», правда, изменён до полной неузнаваемости. Но камень здесь библейский, досеребряновечный. Вижу и строения Византии, и лигурийское побережье…Я не буду ничего добавлять, просто позову всех, кто ещё книгу не видел, - идите и смотрите. Такого в истории русской литературы не бывало, это – алтарное письмо, художественная иконография. Дина ПОЛЕЕВА