Автора — Игорь Апрельский... «Легенда о Гиацинте». https://www.stihi.ru/2019/05/07/1074 ТЕХНИЧЕСКИЙ ОБЗОР С ЭЛЕМЕНТАМИ ТВОРЧЕСКОГО ФЛУДА (Разумеется, сие критика... но такая смешная!) Теперь к буквальности: («Гиацинтура и Понтыгубарь») — наименование критической сказки. ________________ «Эпиграф Застыл продрогший Гиацинт в небесном доме, Свои оставив лепестки, во белом поле. Они раскрылись, расцвели для нас с тобою, С теплом вобрав тепло души с утраты болью!». -- Образ «небесного дома» наводит на размышления, довольно нетривиальные, надо признать, потому что на память тут же приходит «Обливион», в котором главный герой доставляет на «небесную платформу» цветы с поверхности Земли. Но почему «продрогший»? В небесах холодно, стратосфера, понятно, вроде бы. С другой стороны Солнце ближе, или дело ночью? То есть, сей Гиацинт попадает на небо только ночами. Конечно холодно! Еще бы... Однако, что-то явно не клеится тут. Вот если бы цветок был под небом, и продрогший из-за непогоды... Или «небесный дом» следует понять как «под небом»? Далее — «застыл»; значит, ни ветерка, так? Но обычно от ветра становится еще холоднее... А он застыл. Промерз насквозь? Итак, взяв воображением все сии температурные мытарства немного странноватого «Гиацинта», двинемся дальше, втаптывать босыми ногами своего интереса тропы или долины неописуемого художества зарифмованной страсти к цветам: хочется обойти всю страну авторской фантазии. А почему босыми? Так... роса же. Полезно. Особенно поутру. Но вопрос все-таки, по сиим первым строкам в эпиграфе, в том, что Гиацинт в некоем небесном доме, то есть, как бы вверху. А лепестки его в поле. То есть: он так резко стартовал в небо, что лепестки осыпались. Совет: надо лучше поливать и питать растение, чтобы не было столь вялым, с опадающими лепестками. Вообще, посему, домохозяйкам совет: подаренные цветы ставьте в воду. Правда, опасаться, что они будут пытаться «сигать в небо», не нужно, можно смело ставить и на подоконник даже, и при открытом окне. Да, так вот, опав, то есть, упав, осыпавшись, с резко подпрыгнувшего высоко вверх цветка, лепестки «раскрылись». Вполне возможно, они были просто ошарашены таким поведением «папочки», отчего растеряны и беззащитны: потому и раскрыты, как кошечка, то есть... наверное, собачка, милый песик, что лапками кверху «просит погладить животик» ему. Но лепестки сии не просили «погладить им животик», потому что, скорее всего, животика нет. Тем не менее автор рисует нам картину раскрытых лепестков, что посыпались по земле. Это должно быть очень интересное зрелище: как, скажем, опадает листва осенью, и касаясь земли — раскрывается! Это прямо новое слово в ботанике, чего ранее никто не замечал, но благодаря сему произведению теперь заметят. Четвертая строка интригует невероятно. С момента старта Гиацинта прошло, видно, немало времени, ибо холода сменились теплом. И поскольку лепестки чудесным образом не стали гнилостью, они раскрылись, — уже описанным волшебством ботаническим, — и отогревшись, давай забирать тепло души чьей-то, причем, душа та в болях пребывает некой утраты, о которой, должно быть, далее по тексту. Посему, получается, лепестки, лишившись носителя-Гиацинта... стали вампирами? Как говорится — «энергетическими». Тогда погодьте,.. это тревожный сигнал ботаникам! Помимо мора пчел по миру, еще образуется своеобразный вампиризм среди гиацинтов, то есть, возможно что, среди цветов как таковых. И может мор пчел и сие обстоятельство как-то связаны? Пестициды! Да! Нужно было догадаться сразу! Вот почему «рвал когти» Гиацинт, и отчего мутировали лепестки... Какой тревожный сигнал общественности на счет природоохранных мероприятий! Срочно занести стихотворение это в Красную Книгу, вернее, сделать все полностью к оной Эпиграфом! «Любимец Бога - Гиацинт, из лилий соткан… Теперь цветёт в молчанье льдин, им, как находка». -- Вот. Паразитирование на лилиях. Так же видно, что до неба не долетел (сама способность к такой прыти у стеблелистового организма, не имеющего даже намека на мышечную ткань, кажется весьма подозрительной: а не началось ли у цветка сего уподобление росянке обыкновенной, а может даже и обычной мухоловке? Тогда совсем становится понятно отчего отбросил лепестки: необратимая и глубокая мутация! Итак, до неба не допрыгнул, полагая (отчего-то), что там его какой-то дом ждет... И? — бухнулся среди льдин. Дотянул в полете до Полюса. Северного... или Южного? Наверное, это принципиально неважно. Но важно то! что льдины молчат. До сего они скрипели от того, что терлись друг о дружку колеблемые течениями. А тут застыли: Гиацинт бухнулся, как с Луны свалился. И конечно же находка! Ибо ничего «эдакого» с льдинами на Полюсе отродясь не происходит. А тут упало что-то. Развлечение! Только Гиацинту запара теперь искать куда корень всунуть. Но... поглядим что далее в поэзии сей. «Спасибо, Белла за труды, за яркость рифмы К Вам восхищение на Вы и в скорби грифель…» -- Далее следует обращение к загадочной Белле, которая трудилась, видимо, ярко рифмуя. И к оной восхищение — «на Вы»; сие не совсем ясно, потому что... то ли предложение чего-то: «на» (возьми), и тут же возмущенное «Вы», как будто, тут же с даянием некто пытается обругать берущего, но не хватает смелости. А восхищение, посему, притворно. Да, и некоторая недостаточность, посему, знаков препинания, о чем автор забыл, ибо препинаться с самим собой по тексту, по смыслам, и рифмам, и еще помнить о пунктуации, не всем вполне удается. Итак, кажется ясно, что некой Белле, в притворном восхищении, был протянут грифель. Она просила что-то пишущее, хотя бы карандаш, и вот грифель нашелся. Но протянут он был скорбя. Сперва восхищение, «на, Белла, грифель»... тут же «Вы-ы-ы!!» (с отголосками хрипотцы или рычания), и вот: грифель сломан в руке, Белла «осталась с носом». Фух, разобрались. «За легкость Вас благодарю, за точность мысли. За то, что будете в строю! В стихах и в жизни!» -- Далее автор (в лице ЛГ — литературного героя, персонажа) извиняется перед Беллой за сломанную принадлежность для письма в манере изысканного комплимента. А по сути, похоже, издевается над ней, ибо сломал грифель. Пока что все это весьма загадочно и как-то связано с цветами кои имеют вид Гиацинта, но упорно мутируют в лилию. Причем не в одну; очень тревожный сигнал для всей мировой ботаники! Далее в Предисловии автор довольно длинно погружает читателя в мир ботанических тонкостей. Так что подозрение, что сие стихотворительное текстотворчество имеет тесное отношение к науке, укрепилось только. Но также описание имеет очень тяжелый исторический оттенок, особенно в сем: «Во Франции в 18 веке гиацинтом пользовались для одурения и отравления тех лиц, от которых пытались избавиться. Обычно предназначавшийся для этого букет опрыскивался чем-нибудь ядовитым, и предназначенные для отравления цветы ставились в будуар или спальню жертвы». Посему, видно, что у Гиацинта в данном мире был настолько сложный путь, что его уже и понять можно: так сигануть возможно только в отчаянии предельном. Будем надеяться, что произведение данное, помимо несомненных литературно-художественных качеств, также является обращением к семейству гиацинтов: предупредить разложение внутри общества этих и других цветов, кульминацией которого, по мнению и некоторым важным исследованиям автора, является «цветковый шок» от перезревания, сопровождающийся нестерпимым желанием «запрыгнуть на небеса»; прежде всего автор предупреждает в цветковом социуме пропаганду «небесного дома»: это пагубное воззрение уже вошло корнями в клеточные мембраны растительных тканей, особенно у молодняка. Итак, основной текст: «В слиянье рек, в долине чудной, Где горы сходятся прилюдно,» -- Прилюдно, значит перед зрителями: автор описывает сильное землетрясение тогда, что подвигает горы. Стоит только представить всю глубину трагедии постигшей Империю Цветов! Дальше даже не поднимается рука описать все впечатление от сей Драмы, ибо меня душат рыдания. Но приведем же сам текст, что далее, ибо каждый читающий и любящий цветы просто обязан донести до, прежде всего своих домашних растений, всю правду сего безумия, что охватило Гиацинты: «В слиянье рек, в долине чудной, Где горы сходятся прилюдно, Народ безбедно жил давно, Всё было: мясо, хлеб, зерно. Печали нет, легка юдоль, А правил ГИА, их король»... (впрочем, надо читать у самого автора, так надежнее поймется что к чему). И к слову, ГИА, это, видимо, аббревиатура, и означает она «Гиацинты И... А...» (честное слово, с удовольствием бы раскрыл эту тайну, но боюсь мой домашний гиацинт пронюхает что «их раскрыли», и начнет биться в стекло оконное, муху еще можно потерпеть, но если, как оказывается, в сиих цветках такая сила, что до Полюса прыгают... то опасения за целостность стекла вызывают легкую тревогу, а посему додумайте самостоятельно: там на деле не так уж сложно). /Почитатель цветкового шарма/ Еще про это можно почитать здесь: https://soyuz-pisatelei.ru/forum/5-17041-1