Когда глава, склоненная в раздумье, Напоминает маятник часов, Приходит ощущение безумья, К которому, конечно, не готов. И вот, порастеряв все идеалы, Натягиваешь маску на лицо - Ханжи, преступника, или менялы, Пока не залепит глаза свинцом. Кто незнаком с сим чувством - его благо, Ведь горестны раздумья у стола, Чья основательность - чуть скрытая досада На хрупкость мысли и досадливость ума. На лист бумаги ляжет ровное волненье, Пера несмелое, прозрачное письмо. Наверно, существует вдохновенье, Но не всегда доверчиво оно.