Тела людей подобны в чём-то мётлам, Но пыльных мест по-прежнему не счесть... Скажусь больным, а лучше - сразу мёртвым. Возможно даже, так оно и есть... Как будто бы застрял я где-то между… (Хотя, быть может, правильней – междУ) Давно отбросил всякую надежду И жду. И жду. И жду. И жду. И жду... Не будем вспоминать, как это было – Когда в лохмотьях и почти босой По жизни волочился я уныло, А вслед шагала бодро смерть с косой. А той косе не страшен даже камень – Она сильнее, чем топор и меч. Сложите карты и задуйте пламень – Игра со смертью вряд ли стоит свеч... Мои стихи лежат в большом конверте. Когда найдёшь – немедленно порви. В них много и о жизни, и о смерти, Но, кажется, ни слова о любви. Прости за всё, что сделал и наметил. За всё, что мог сберечь, но не сберёг. Прости, что образ мой не слишком светел. Прости, что жил не вдоль, а поперёк. Прости за то, что между правым ухом И левым – лишь смятение и страх. Прости за то, что в грязь упал я духом И был затем растоптан в дух и прах. Прости за то и это, и прости за Все роли, что хотел, но не сыграл. За вялый темп душевного стриптиза С шестом, кривым, как будто интеграл. Прости за все слова мои пустые, Неточность мысли и сверхточность рифм. Прости за то, что прятался в кусты и Не дал тебе найти мой логарифм. Прости, что я не стал ни тем, ни этим. Прости, что свой не мог умерить пыл. А если кто-то спросит, ты ответь им: Он просто был таким, каким он был. Прости за то, что думаю о звёздах, Прости за то, что сам почти звезда. Прости за то, что я взлетел на воздух, Как только тесен стал объём гнезда. Да что гнездо, когда своя утроба Вдруг стала слишком тесной для души? Не нужно громко плакать возле гроба. И свеч не нужно. Душно. Потуши.