«…Еще луга не зацветали, Еще трава взошла едва, А у девчонки отчего-то Уже кружится голова…», - пела мама чистым сильным голосом. Субботнее утро не задалось. Борщ закипел и пролился на плиту, курица подвернула ногу и кричала на весь двор, папа пошел выносить мусор и пропал. Мама ходила мимо телефона и каждый раз думала позвонить, но борщ, курица, папа, суббота… Вымела жухлую листву за ограду, срезала старые ветки малины, принесла дров для бани. Мелкий дождь моросит в лицо, пахнет дымом – соседи жгут ботву в огороде. «…Она одна пришла с гулянья, В ее окне горит звезда. Девчонке грустно, очень грустно И хорошо, как никогда…», - напевала мама незамысловатую песню. Дым грязно-серыми клубами поднимался над забором. Позади раздался грохот. Папа стоит ногой в ведре, хочет закрыть ворота, падает, матерится. Мама слышит детские голоса за оградой, вспоминает, что нужно звонить. Идет в дом, вешает грязную куртку в сенях, моет руки. Смотрит на неухоженные ногти, долго набирает номер. – Привет, мам, - далекий радостный голос дочери. – Привет. Я отправила тебе посылку. Две банки салата, огурцы и немножко орехов. Еще носочки завернула. И леденцы, как ты любишь. – Спасибо. Как папа? – Спит где-то в бане. Как ты-то хоть? – Все нормально. – Ну, тогда ладно, пока. – Пока, мам… Ой, подожди, совсем забыла… Это насчет свадьбы. Мы хотим пожениться весной. – Весной?.. Ну ладно… Скажу отцу, будем готовиться. – Ну пока. – Пока. Мама, не в силах унять дрожь в коленях, присела на табурет. Достала из шкафа альбом с фотографиями. Вот голый карапуз улыбается беззубым ртом. Вот Дюймовочка с кульком мандаринов прячется за новогодней елкой. Вот тонконог в белом фартуке держит букет цветов, колготки собрались на коленях гармошкой. Отложила альбом в сторону, тихонько запела: «Придет, придет чужой, не робкий, Он не поймет моих забот, И дочь, девчонку-несмышленку, Обняв за плечи, уведет…»