Так и сяк клянёт судьбу Ванька – русский дуралей. След «гранёного» на лбу: Гад, нажрался до соплей… Не привьёшь ему закон, Не причешешь его нрав. - Что, братишка, нелегко?.. Так и знал: лишили прав!.. Культивируя враньё, Шепчет Ванька, морща лоб: «Эт вы, пришлое ворьё, Нашу Русь загнали в гроб!» Не согнать его с печи И от снов не отодрать… «Лишь бы выпал с неба чин… Лишь бы щучину поймать…» Но да сказки нет, как нет. А работать - шибко лень. И садясь на табурет, Он рассматривает - тень. «Эх, враги! Кругом враги!» Кроме собственного «я». «Ускакал бы,… да ноги Не закинуть на коня…» - Стоп, «Емеля»! Не мели! Поразмысли и просей! Не о том душа болит У тебя, мой корифей. Не боись, Ванёк! Не трусь! Храбрецам – почёт и честь! Воздержись, пока про Русь Разглагольствовать бог весть… Кто и как, какой иглой Ввёл в нас этот генокод? От того ли нам порой Так смертельно не везёт? От того ль, к несчастью, мы, Зачиная жизнь свою, С первых слов - разобщены И всё время на краю?.. - Что, фантазий не унять? Хочешь бабу из дворца Затащить в свою кровать Колдовской игрой словца?.. А заморским то князькам Таки увальни нужны, Что дают себя впрягать, Да разглядывают сны… Пусть отлавливают щук, Ищут с Бабою Ягой Василис, коль недосуг… Лишь бы в царство - ни ногой. Так чего же мы, братья, От судьбы своей хотим, Если лень одну плодя То и дело норовим Упендюрить за «порог», Растянуться на печи, Вместо дела, видя толк В бреднях спившихся мужчи? Вон, опять бубнит Иван Недовольствия свои. Бражку брызгая в стакан, Безобразен, словно свин. Не устанет ведь мечтать!.. И плевать ему на то, Что закончил я писать С болью в сердце!.. Ё-моё!