Прихожу в Александровский сад, как в надсадность впадая, и иду по не мною расхоженным тёмным аллеям… На почившую осень слетает зима молодая, чтоб останки склевать, ни крошинки её не жалея, у меня на плече ворковать Гамаюновы сказы, заговаривать мысли до цвета прохладной досады, и припомнив тобою в саду обронённую фразу, я ладонью зажму мне на душу осевший осадок. Захотев от плеча отогнать эту вещую зиму, я руками взмахну, словно крыльями зимняя птица, и взлечу над аллеей с улыбкой Джульетты Мазины, и уверую в то, что плохого со мной не случится. Вопреки мне предсказанным хворям, порошам и стужам, пролетая над садом, я снова поверю, возможно, что по-прежнему сад мне садовую голову кружит, что по-прежнему песни мои тебе сердце тревожат…