С каждым годом сложнее поэту добиться известности. Да и дело не в славе, поэт – он по жизни босяк. Демиург языка и носитель остатков словесности Должен выкрикнуть: «Жопа!», без этого нынче никак. И дошедший поэт до подобного грехопадения, Прикусив свой язык, что уже, согласись, не к добру, Понимает, что жопа и есть тот предмет преткновения, О который когда-то придется сломаться перу. И торчит эта жопа, как главный предмет экспозиции, Всяк потрогать ее норовит, подержаться, лизнуть. И несчастный поэт, замерев в неказистой позиции, Показать из-за жопы пытается рваную грудь. Только слева и справа подперла его конкуренция, Спрос на жопы упал, не помог и китайский фэн-шуй. И теперь чтоб хоть как-то понравиться интеллигенции, Прогрессивный поэт должен выкрикнуть гордое: «...й!» И кричат ведь сердешные, слышишь, орут, надрываются? Только этот не стал, опустился, сломался, запил. Мир, в котором поэты лишь жопами запоминаются, Не достоин разбитых сердец и разорванных жил.