Перейти к основному содержанию
Апокрифы от Мастера (триптих)
1. УМЫВАНИЕ РУК Он руки мыл, а грязь не уходила. Ему казалось, будто бы из пор На пальцах, подписавших приговор, Сочились новые и новые чернила… Поставлен перед выбором суровым, Когда от Слова – жизнь зависит… (или – две?), – О, как мучительно искал он это Слово в гудящей раскалённой голове! Он понимал, что все вопросы – мимо. Охрана-то, – он знал, – не подведёт… Да писарь – пёс! Неделю, как из Рима – Наушник Кесаря, подлец и полиглот… А он… Он – воин! Не философ, не оратор. Но, всё же, смог в вопросе скрыть намёк, Что лучше бы – слукавить арестанту… Он, – видят боги! – сделал всё, что мог! Он сделал всё. И судорога согнула Костяшки стиснутых до боли кулачищ… И желваками перебрасывались скулы… И взгляд внушал: «Солжёшь… Или – смолчишь… Но, лучше – ложь… Тут – не до философий! Во имя жизни собственной – солжёшь! Проклятье Истине, ведущей на Голгофу! Благослови Спасающую Ложь!» Но арестант колёса и турусы Не стал использовать... И – что?.. И – что теперь?.. ЧТО, ПРОКУРАТОР?!.. ...Прокуратор... улыбнулся И попросил... чернильницу... себе... ...А ночью, запершИсь в своих покоях, На пальцах разглядев следы чернил, – Зашёлся в диком бесконтрольном вое. И – руки мыл… И руки – мыл… И руки мыл… 2. ПРИЧАЩЕНИЕ АФРАНИЯ &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp ...говорит им: наполните сосуды водою. &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp И наполнили их до верха. &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp И говорит им: теперь почерпните и несите &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp распорядителю пира. &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp (Иоанн, 2.7-8) &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp И, взяв чашу, благодарив, подал им: &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp и пили из неё все. И сказал им: &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp сие есть Кровь Моя [...], за многих изливаемая. &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp (Марк, 14.23-24) &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp - Превосходная лоза, прокуратор, но это - не "Фалерно"? &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp - "Цекуба", тридцатилетнее... &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp (М.Булгаков. Мастер и Маргарита) Афраний, пейте! Подождёт Иуда Из Кириафа... - дело решено. Рекомендую вот из этого сосуда. Попробуйте: чудесное вино! Его доставили из Каны Галилейской, да - с опозданием... И возвращать - нельзя. Точней - бессмысленно... Распробуйте и пейте! Лоза?... Ах, да... На кой вам ляд - лоза?! Не мучайтесь вопросами пустыми. Чтоб нам и дальше было по пути, я назову несуществующее имя, и возраст округлю до тридцати... Прицокнув, вы опорожнили кубок... Не вспоминайте! - Нет на свете, старина, ни местности с названием "Цекуба", ни винограда, ни, тем более, - вина. 3. ПИЛАТ И ЛЕВИЙ &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp "Но однажды я заглянул в этот пергамент и ужаснулся. &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp Решительно ничего из того, что там записано, я не говорил. &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp Я его умолял: сожги ты бога ради свой пергамент!.." &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp " - ...ты глуп... Ну, говори кратко [...] зачем появился? &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp - Он прислал меня. &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp - Что же он велел передать тебе, раб? &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp - Я не раб, ... я его ученик." &nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp&nbsp (М.Булгаков. "Мастер и Маргарита") Так вот каков ты: глупый и отважный... Признаться, я и представлял тебя таким, готовым с ножиком сражаться против стражи, уверовав, что мёртвый стал живым. Глаза твои в тупой отваге рабской горят желанием мою увидеть смерть. Ты не настолько глуп, чтоб - попытаться, но глуп достаточно, чтоб этого - хотеть. И, сколько в будущем - безмозглых и бесстрашных друг против друга расшибётся лбов, по-разному себе истолковавших слова Того, Кто проповедовал Любовь! Дадут... Дадут тебе пергамент, чтобы меньше ты натворил в Ершалаиме глупых дел, хоть и ясны мне опасения Иешуа, который записи твои спалить хотел. Теперь - ступай. Держать тебя не смею, поскольку ты не понял ничего. Пиши себе любую ахинею, лишь - не подписывайся Именем Его... Очень... тебя... прошу.
Стихи содержательные. Однако те стихи Хлебникова, которые я читал на Литконкурсе, и данный цикл, иногда грешат определенной технической небрежностью, на мой, разумеется, сугубо субъективный взгляд. Автор нередко и не всегда мотивированно допускает нарушение размера (я заметил в первых двух четверостишиях, дальше уже не стал отмечать); не всегда корректными кажутся словосочетания: в данном случае "желваками перебрасывались скулы"; стиль не выдерживается "турусы" - не выражение римского всадника, оно принадлежит другой, более поздней эпохе и другому народу; "бесконтрольный" вой, "вещдок" - для меня слишком модернистски звучит; "меньше - Иешуа" - рифма не идеальная; вежливое обращение на "вы" к персонажам, которые такого обращения не знали (поскольку такой формы просто не было ни в латыни, ни в арамейском), считаю не обоснованным. "Кесарь" в устах Пилата, думающего на латыни, звучал бы все-таки "Цезарь". Ну, и, разумеется, Апокрифы, а не Аокрифы.
Благодарю Вас. "Вещдок" заменил - он мне и самому не очень нравился. У Булгакова Афраний и Пилат обращались друг к другу на "Вы". А так как мои тексты основаны, скорее на Булгакове, а не на Писании, то, полагаю, что использование "Вы" - вполне оправдано. То же самое и по поводу Кесаря. У Булгакова - "кесарь". "Турусы" - не звучит из уст "римского всадника" - это реплика рассказчика, автора повествования. Так что и здесь никакого криминала не вижу. Насчёт размера - двадцать первый век на дворе. Вольности в стихосложении, особенно - в части размера (усеченные строки, затакты, etc.) стали не только допустимы, но, порой просто необходимы, если автор считает, что это делает стихи лучше. А я считаю, что тут - именно тот случай. Другое дело, если бы была объявлена некая твердая классическая форма, а написано - через пень-колоду. Тогда, конечно такие замечания были бы вполне резонны. За "аОкрифы" - отдельное спасибо. Очепятка. Поправил. Искренне, Хэ-ник.
Благодарю за разъяснения. Турусы и следование Булгакову - Ваше суверенное право. К "Кесарю" я придрался только потому, что у Булгакова Пилат разговоривает главным образом по-гречески, но думает-то он по-латыни (хотя, строго говоря, в латыни того времени, судя по реконструкциям, звука "ц" тоже не было). Нарушение размера - великий Лео Гиммельзон, в качестве жюриста, мне как-то попенял на допущенное мною в конкурсном стихотворении сознательное и, стало быть, мотивированное, на мой взгляд, нарушение размера (стихотворение не относилось к твердым формам и вообще было написано в форме прозаического текста). Но с жюри спорить, что против ветра...
вторая часть, как мне кажется, наиболее сильна. то есть в ней Вам удалось сказать что-то очень важное, перед которым и форма и антураж отступают на второй план. 1е и 3е хороши, но именно новой формой общих мест: это как прочесть свои мысли, ставшие на минуту чужими. с уважением, Андрей
Благодарю Вас, Андрей. Да, мысль, что Пилат намеренно "причастил" Афрания к Крови Христовой сошла на меня как наитие - во сне. Я перечитал это место у Булгакова - всё сходилось, в смысле - не было никаких противоречий. И несуществующая "Цекуба", и "тридцатилетнее"... Даже возникло убеждение, что именно это Михаил Афанасьич и подразумевал в данной сцене... Рад, что Вы отметили эту находку. Искренне, Хэ-ник.