Мне бывает так трудно дышать, что я ложусь на пол, закрываю глаза и жду, пока свежий ветер коснётся меня. Мы так похожи, но мне так тяжело с ней. Я люблю её как часть себя, - она и есть часть меня. Я помню момент не своего, а её рождения. Мир был светлым, резким, удушливым, а она так пронзительно кричала. Я до сих пор слышу этот крик. Она всё время зовёт меня, ждёт моей помощи, а стою в стороне. "Когда нам будет девяносто - вместе поедем умирать," - она сказала мне. Она любит тепло, милосердие, города, людей, жизнь, мир. Я не люблю. Я старшая. Она всё ещё любит меня. *** Я помню тот день - сумасшедший, безумный, солнечный день. Мы были немного пьяны, немного одураманены горным воздухом. Я люблю ветер, это она его не любит. Она надела светлые брюки и чёрный шарф. Нам было около двадцати. Когда я вспоминаю этот день, я ложусь на пол и плачу. Мне горько, я ненавижу себя. О, боже, я НЕНАВИДЕЛА её. Я боялась всего. Я боялась выйти на улицу. Я вовсе не хотела, чтобы она была в моей жизни. Мне не нужно, чтобы её яркая тень преследовала меня. Она жила в то время, как я существовала. Я хотела рисовать, а она любить. Ветер был сильный, порывистый. Он заглушал её голос. Впереди была гора, за ней - рай. Я взяла с собой акварель для того чтобы нарисовать её. В рюкзаке она что-то несла, не говорила мне, а я злилась, что она всё время отставала. Опять её фокусы. Я так спешила, потому что солнце садилось. Его лучи просвечивали сквозь щели и слепили нас. Сегодня воистину прекрасный закат. Я взбиралась с лёгкостью. Меня на крыльях несло туда, где я бы обрела покой. Там - море. Она пребрала похоже и говорила всякие глупости. Ветер заглушал её голос. Мы были почти наверху. Я остановилась и взглянула. Водная гладь омывала утёс, солнце отражалось в каждой капле. Я глубоко вздохнула - и у меня закружилась голова. Это настоящая эйфория. Я открывала и закрывала глаза, не веря им. Горизонт был бесконечен; размытая линия, отделявшая море и небо, была зыбка, и казалось, вот-вот они сольются в опасном, безумном танце. Это будет рай или ад, не имело значения. Это был ад. Моё сердце бешено билось, и я вряд ли могла бы пошевельнуться. Я обернулась... Я не знаю, как её нога соскользнула. Её рюкзак упал в бездну. Я протянула к ней руки и помогла ей подняться. Потом я быстро спустилась и уехала. *** Сегодня мы уже очень старые женщины. Однажды я спросила, знала ли она, что я хотела бросить её тогда. "Я знаю,- ответила она, и её голубые глаза наполнились слезами, - за это я и люблю тебя. Я люблю тебя, ты моя сестра. Ты ведь не бросила меня." *** Осень, и мы едем по горной дороге. Листья шелестят, и жёлтые аллеи встречают нас. Нам не девяносто, и мы ещё поживём. Сегодня у неё в рюкзаке корзина овощей и покрывало. У нас пикник. Я не знаю, почему я так люблю её теперь. Ведь я почти её потеряла. Я смотрю в её лучистые глаза, и они напоминают мне синюю бездну. Они затягивают меня. Она - часть меня. ...Хотя глаза у нас всё-таки разные.