При желании на улицу можно выйти через дверь, в качестве которой служит лист стали с грубо облизанными паяльной лампой краями и средних размеров оконцем, больше похожим на амбразуру. Оно было сделано, скорее всего, для того, чтобы внешний мир как-то давал о себе знать. Однако, очевидно, с целью профилактики излишней назойливости этого самого мира прорезь была намертво зарешечена крупной, толстой сеткой, а для пущей интимности – еще и закрыта куском матового желтоватого стекла. Желания нет. Есть никотиновый полумрак. Наверное, сигаретный дым пахнет вовсе не никотином, но задумываться об этом не хочется. Влажный сигаретный дым. Глухой кашель и последующее ленивое отхаркивание наверняка из-за него. Несколько раз. Все более ленивое. Сплюнуть. Несколько раз. Останавливаешься, когда в горле не остается ничего, кроме комка, который пытаешься проглотить. Отхаркиваешь – сплевываешь – глотаешь. Хм, перекошенная логика действий. Но ты не ловишь себя на этой мысли. Вероятно, ком в горле – желтый, потому что очередная отрыжка, перемешанная с икотой, приобретает желчный привкус. Ну, и сигареты. Их можно найти везде: у этого места сложилась неизменная аудитория, и каждый курит. Курит. Везде – на стойке, на полу, одинокие и в пачках. У каждого есть своя, но никто не поделится. Собственно, никто и не просит. На стойке множество черных пятен, оставшихся от тлеющих спичек. Их никто не тушит. Возможно, потому что поверхность и так в трещинах и царапинах, которые, кажется, появились тут еще до того, как этот кусок древесины стал длинной подставкой под грязные стаканы, локти и головы. Когда-то здесь были пепельницы. Но они никому не нужны. Здесь не найти ни одного, кто бы помнил, какого цвета стены. И кажется, что даже сами стены забыли. Они еще припоминают, что на них вроде бы висят картины. Полотна, рисунки, наброски. На них не обращают внимания, а они за это когда-то покрылись пылью и какой-то сероватой липкой пленкой, да так и забыли привести себя в подобающий вид. Изображенное на картинах – загадка. Хотя нет, не загадка – загадка подразумевает поиск ответа. Ответ уже давно не ищут. Над головой мерцает лампа, но они об этом не знают, потому что никому не приходит в голову оторвать взгляд от собственных шнурков. От того места, где, скорее всего, сейчас находятся их шнурки. И пол, на котором, по всей вероятности, валяются десятки окурков. Они точно где-то неподалеку, потому что некоторые из них еще подают непонятно кому оранжевые сигналы. Тут же – осколки стекла, оставшиеся со среды, когда кто-то смахнул рукой свой стакан. Так засыпают люди. Желания выйти на улицу тоже нет.