К 5 часам Долин вновь сидел в кабинете, однако ясности в его голове за истекшие часы не прибавилось.. Ничего интересного не удалось извлечь из бесед с сотрудниками журнала и капитану Агапову. - Никакой зацепки в этом деле я пока не вижу, кроме Вашей смутной идеи о стихах, но тут скорее попахивает мистикой и чертовщиной, а не реальными обстоятельствами. Выйдем на пару минут в коридор, пока здесь приберут, - сказал Агаповв, увидев заглянувшую в дверь Таю. Они вышли из кабинета, продолжая обсуждать возможные варианты связи четырёх смертей с фигурирующими уже в деле стихами. Увязать эти обстоятельства им никак не удавалось. - Думаю, не помешало бы встретиться с Вашей дочерью, - сказал Агапов на прощанье. - Попросите её завтра подойти ко мне в редакцию часам к четырём. - Хорошо, - ответил Долин, и они распрощались. На следующий день вечером Долину позвонила дочь и возмущённо поведала ему о безобразном поведении следователя, пригласившего её и не пришедшего на встречу. Она прождала его почти целый час. То, что ожидание это было совершенно напрасным, ибо капитана Агапова уже не было в живых, стало известно Долину только через несколько дней, когда его вызвали в ГУВД к следователю по особо важным делам полковнику Назарову. ***** Беседа с Назаровым, к удивлению Михаила Аркадьевича, носила явно неофициальный характер. Полковник ничего не записывал, пригласив Долина побеседовать на уютном кожаном диване. - Я прочёл все относящиеся к делу бумаги покойного капитана, -- сказал Назаров. - Кроме Ваших показаний в деле нет никаких зацепок. Ваши предположения серьёзными назвать трудно... Однако я хотел бы ознакомится с ними напрямую. При словах "покойного капитана" у Долина внутри всё похолодело. Назаров, видимо, почувствовал это.- Да, - сказал он, - и капитан Агапов тоже. Причём, кажется, опять Вы были одним из последних, с кем он разговаривал. Не считая его домашних. Таковы, Михаил Аркадьевич, обстоятельства. Причём общим для всех странных смертей этого дела фактором является Ваше участие. Ну, и ещё стихи, разумеется, но ничего смертельного, кроме названия, я в них не обнаружил... Впрочем, Вы, кажется противоположного мнения? - Вы меня подозреваете? - Видите ли, скажу прямо: нет абсолютно никаких оснований или причин для такого рода подозрений, но Ваша причастность, - пока не знаю в каком виде, - к этому делу для меня несомненна. Первоначальное волнение вдруг оставило Долина и он спокойно произнёс: - Я полностью разделяю Ваше мнение. Моё участие в происшедшем... Нет, - в происходящем, - для меня тоже вне сомнений, но, увы, я пока не могу в этом разобраться. Кое-какие мысли на этот счёт у меня есть, но.. Очень сырые. - Не хочу Вас долее задерживать, Михаил Аркадьевич. Постарайтесь оформить ваши сырые мысли в правдоподобную версию. И желательно побыстрее. Думаю, это в Ваших же интересах. Выйдя на улицу, Долин медленно побрёл к дому, на-ходу обдумывая создавшееся положение. Для него становилось всё яснее, что никто лучше него не может разобраться в этом запутанном деле. Если он не распутает его, то дело либо придётся закрыть, - что вряд ли, - либо повесить все трупы на него - Михаила Аркадьевича Долина. Третьего, пожалуй, не дано. Полковник Назаров, вызвал Долина в редакцию, где снова начался сбор информации о сотрудниках, уже через день, к вечеру. В этот раз он уже не был столь любезен, как в прошлый. Кроме него в углу кабинета за столиком с компьютером сидел молодой человек в мундире с погонами старшего лейтенанта. - Я готов выслушать Вашу версию - начал Назаров официально. Михаил Аркадьевич почувствовал в этих словах и тоне неприятный оттенок. Он пожал плечами, помолчал. Затем, как будто приняв какое-то важное решение, напряжённым голосом задал вопрос: - Вам не кажется товарищ полковник, что мы здесь имеем дело с чем-то необычным, не укладывающимся в стандартные рамки? - Что Вы хотите этим сказать? За дверью послышалось шарканье, ассоциировавшееся у Долина с таиной уборкой. Михаил Аркадьевич задумался. Мысль, пришедшая ему в голову, требовала очень осторожного подхода к разговору. Любая обмолвка могла стать роковой. - Я просто констатирую некую таинственность, я бы даже сказал мистику всех обстоятельств происшедшего. Разве Вы этого не чувствуете? - На что Вы намекаете? Хочу Вас сразу предупредить, что склонить меня на путь обсуждения всякой чертовщины Вам не удастся. Меня интересует какова Ваша роль в этом деле. По-моему об этом мы договаривались в прошлый раз? - Да, конечно, но случай столь сложный, что я просил бы Вас подождать до завтра. Если мои смутные предположения не верны, то я об этом Вам завтра же сообщу. - Ну, а если верны? Долин на секунду задержался с ответом, обдумывая формулировку. - Верных предположений я, тем более, скрывать не буду - наконец сказал он. - Хорошо. Жду Вас здесь завтра в 9. И непременно с ответом. *****