Милая, испорченная леди С пухлою, разбитою губой Едет на работу на карете По булыжной, грязной мостовой. Ей опять нальют сто граммов рома И, дрожа, разденут до гола, И напомнив, что она не дома, Выставят смущенной у стола. Бросив кости, леди разыграют Сытые, усатые коты. Что они об этой леди знают?! Что им до ее большой души?! И везунчик отведет за ширму, Бормоча на ухо о любви, Обещая собственную фирму По продаже тела и души… А в лесу, в заброшенной сторожке В страшных муках корчится дитя, И чадит в углу под образами Сальная, оплывшая свеча, Шастает туда-сюда старуха, Матерясь негромко и не зло. Чешет дед опухшее с запоя, В гнойных струпьях, синее лицо… Что их ждет, коль дочка бросит город? Коль домой запросится душа? Скиснет в бочке забродивший солод! Задохнется сальная свеча! Их и хоронить никто не будет! Мыши объедят им всем носы… Их односельчане не осудят- Нету их… Кругом одни кусты! Леди знает это и сквозь слезы Запивает ромом боль души И читает пьяным и влюбленным За ночь сочиненные стихи. Леди лупят, разбивают губы. - Дура баба! Только о своем! Пучится их страсть из-под штанины Не излившим семени бугром. Милая, испорченная леди С пухлою, разбитою губой Голая стоит в фонарном свете На булыжной, грязной мостовой…