Попала я как-то волею судьбы в больницу. Всё шло как обычно, как положено. Раз в два дня перевязка, три раза в день уколы, от которых моё мягкое место стало совсем не мягким, а каким-то бугристым, болезненным и расцвеченным во все цвета радуги. Опытная в таких делах процедурная медсестра, пришедшая делать очередной укол, посоветовала прикладывать на ночь на места уколов, свежие капустные листы. И так как возить каждый день по одному, двум листикам было достаточно проблематично, родные привезли мне целый кочан. Замечательный зелёный кочан свежей капусты, который я водрузила, за неимением лишнего места на тумбочке, на пустовавший подоконник, напротив кровати Анны Сергеевны. Старушка была практически здорова и лишь стараниями сына, желающего отдохнуть от забот о престарелой, глухой мамаше, оказалась на больничной койке. А так как занавески на окнах, ввиду своей ветхости, не закрывали ничего, а являлись сомнительным украшением палаты, кочан был отлично виден из любого места комнаты и даже в какой-то мере являлся необычной яркой деталью, оживляющей унылые стены казённого помещения. И вот на следующее же утро этот вилок был замечен вошедшим для каждодневного обхода нашим палатным доктором Сергей Сергеевичем. Замерев на пороге палаты с широкой улыбкой на лице, с еле сдерживающимся от смеха голосом, он спросил, обращаясь к Анне Сергеевне, напротив чьей койки и наблюдался сей интересный предмет: -Это кто же догадался тебе капусту-то приволочь? Кто приходил то, сынок что ли? Вот люди пошли! Ну, нет денег, так принеси пакет молока, да булку, всё бабке добавка к больничной пище. А кочан-то, поди разгрызи, да и не козу навещаешь, а человека, да пожилого к тому же. Вот люди! Анна Сергеевна, не расслышав, скорее всего и половины сказанного, тем не менее, села на кровати и громогласно и важно изрекла: - Да, сын ко мне вчера приходил. Он часто ходит. Не забывает мать. Заботится по мне. Последние слова вызвали настоящий приступ смеха у Сергея Сергеевича, и махнув рукой он выбежал из палаты.