Со слезами на глазах она смотрела, Одиноко стоял клоун перед всеми, Улыбался и шутил, а сердце тлело, За кулисами из памятных творений. Клоун поднял что-то с пола и воскликнул: "Посмотрите, кто-то плачет тихо в зале", Все искали "Кто же? Кто?!", а он был лишним, Лишним символом угаснувшей печали. Он в руке держал букет цветов засохший, Сохранила их любовь, никак не время, И по ним текла слеза дождём холодным, Но не видел их никто - слепое бремя. Все искали, про кого сказал же клоун? И не слышали как музыка играла, И не слышали те плачущие ноты, Под которые она одна рыдала. - Я шучу, - он тихо молвил, - вы не верьте, Кто ж заплачет, когда клоун перед вами? Всем спасибо, ухожу, - и тихо ветер, Просвистел за ним, как вздох самой печали. Она вышла пряча взор от всех из цирка, И достала лепесток цветка сухого, И на нём давно погибшем и забытом, Ощутила взгляд любимого, родного. Клоун грустно лишь сидел пред зеркалами, По щекам его катились тихо слёзы, В зеркалах огни свечей свой вальс играли, Словно канувшие в пропасть жизни грёзы.