Грустные размышления об ушедшей эпохе Никогда в этом мире не было лучшего мусорного бочка для пылесоса советской пропаганды, чем оба полушария мозга простого советского человека. Начиная с 19 столетия в этом все еще до того уж несовершенном мире, ну впрямь как чертики из табакерки, объявились и сразу в превеликом множестве ярые борцы со страшным общественным злом. А оно фактически пришло с человеческой натурой в настолько близкие отношения, что всерьез стало походить на некое ничем неотделимое от него единое целое. Можно сказать, как те кандалы, что влитую срастались с несчастными узниками старинных подземелий. Да только - это лютое недобро все же никак не проистекало из сути его (человека) животного происхождения. Рабство, а говоря иначе угнетение ближнего своего, некогда в очень далеком прошлом совершенно не было уделом человека-зверя. Это насквозь явный продукт цивилизации и шлак того возвышенного величия, которое можно лицезреть воочию - посещая великие исторические места. Конечно же без всяких вопросов - это вполне естественно, что подобное прискорбное положение вещей во всем противоречит самым лучшим человеческим чувствам. Именно исходя из этого разум культурных и просвещенных людей - решительно противопоставил себя данному положению вещей и впрямь вознамерился привести весь столь многообразный окружающий нас мир в полнейшее соответствие чьему-то возвышенно-лучезарному облику и подобию. Этому эксперименту по столь значительному изменению к лучшему человеческой психологии и переустройству всей структуры цивилизованного общества уже заранее была уготована жуткая судьба возродить процветавшее в древности идолопоклонство со всеми его атрибутами и прежде всего человеческими жертвоприношениями во имя лучшего будущего. Причем никак и не могло быть как-то иначе! Уже исходя из того, что более всех прочих в большой барабан войны с общественным злом бьют, именно те кому всего-то навсего до самой крайности охота играть роль главной скрипки в общественном оркестре, да вот не сподобилось в смысле общественного положения. Аристократическое происхождение может заменить лиана фальшивой идеи и обезьянка умеющая виртуозно строить рожи своему обнищалому народу уже взбирается на импровизированный, новый трон Или же таких макак кривляк может быть хоть отбавляй и они в конечном счете станут лишь преддверьем хитрому коту, что сумел превратить всю свою страну в большой аквариум, где он мог сожрать любую рыбку, вне зависимости от ее величины и значимости. Разрыв между желаемым и возможным, пролегал через глубокий овраг совершенно различного по всем своим формам и параметрам мышления у разных социальных групп человеческого общества. И это в принципе никак не могло быть иначе - уже только исходя из того, что не было и не могло быть ни малейшей связи между процессом мысли у мечтателей либералов и простого люда, живущего в крайней нищете. Как в целом здраво (хотя и с оговорками) было подмечено у братьев Стругацких в их романе “Обитаемый остров”, всю философию в условиях, когда душа едва держится в теле, вытесняет по существу биология жизненных процессов, протекающих в организме. Я конечно переврал, и расширил цитату, но в те времена ее нельзя было так развить из-за опасений возможности проведения нежелательных исторических параллелей. Причем это сказано про людей когда-то получивших вполне достойное высшее образование. В таком случае, что же вообще можно сказать о людях не умевших даже за себя расписаться, иначе как крестиком. Именно для такой вот бедноты вроде как и была совершена ВЕЛИКАЯ ОКТЯБРЬСКАЯ революция. Да только на их бесчисленных и безымянных могилах крестов, никто так и не поставил. Да, и каяться за содеянное похоже до сих пор никто так и не собирается. Может попросту некому? А осознание такой насущной необходимости лучше всего было бы выразить в сносе всех памятников Ильичу. А на тех же постаментах должны стоять монументы всем жертвам большевистской революции! Те кого эта дикая несправедливость так и не в чем ( и слава Богу) не коснулась и сегодня не понимают, что именно произошло с их страной. Кто был никем тот завладел всем и превратил немалую часть своего общества во что-то очень даже себе подобное. Ведь даже образованные люди, невинно отбывавшие длинные, а подчас и короткие, как сама их жизнь сроки в условиях ГУЛАГа в эпоху лихолетий - сталинских времен были, в самой большей мере, заняты разве что мыслями о еде и тепле. Причем как раз для этого они и были отправлены за колючую проволоку и обложены псами с нечеловеческими лицами или же с собачьими мордами. А если говорить о народе, то несмотря на его хватку и зоркий взгляд на все то что происходит в стране - он никуда не пойдет без поводыря коим и должна быть интеллигенция. Я имею в виду путь разума, а не бешенство, крушащее все до чего только дотянутся руки. Истинный мозг нации не ведет каждого в отдельности за ручку по жизни, а всех сразу через школу, армию и место работы. Именно там и должна проявляться в своем вполне естественном виде забота о простом, необразованном человеке. Такие люди, даже будучи сытыми равнодушно пассивны и почти невосприимчивы к любым позитивным изменениям в духовной сфере. Научить, а не при помощи злой силы принудить данных личностей достойно мыслить, как и вывести их из тьмы глубокого невежества в котором они беспробудно пребывают во всем, что касается их человеческих прав, представляется оптимально вероятным, почти исключительно в одном только детстве или же отрочестве. Поскольку одно лишь молодое поколение, можно попробовать перевоспитать в несколько ином духе. Да и то это ни в какой мере не может быть навязано, а всего лишь предложено в виде свободного выбора. Подобное действие уже было когда-то с успехом осуществлено первыми проповедниками христианства среди детей язычников. Разве воскресенье став выходным днем не облегчило во многом тяготы народа? А все попытки российской интеллигенции посеять семена европейского либерализма на русской почве были грубы и безмерно далеки от той реальной помощи, в которой так нуждалась в то время страна. Интеллигенция могла бы бить во все колокола по поводу безграмотности русского народа. Однако же настоящие, массовые походы студентов в деревню начались лишь с настоящим, глубоким укоренением - советской власти. А само угнетение бедноты привилегированными классами ликвидировать никак невозможно, так как оно зиждется в самой глубине души и сердца бедняка, его прямая и неизменная зависимость от хозяина и его прихотей. И что еще остается тому кто беден и должен работать «на дядю» кроме как надеяться, что этот самый власть имущий дядя будет с ним добр, мудр и справедлив. Причем лучший начальник все же тот, кто знает своего работника в лицо, и может выслушать все его жалобы на те или иные трудности, чем тот, кто сидит в кабинете и если, чем, и занят так это возней с бесчисленными бумажками. В условиях революции рабочий, а тем паче крестьянин всего лишь меняет одно ярмо на другое, что явно не в его пользу. Новые хозяева жизни не могут быть хоть в чем-то лучше прежних уже только исходя из того плачевного факта, что власть достается им незаконно, и дабы укрепить свои позиции им требуется ликвидировать всех как видимых, так и невидимых глазу врагов. Потому что когда речь идет о чем-то принципиально новом – большая часть общества способна проявить себя врагом перемен. Именно из-за этого ради предотвращения всяких какие только возможны мятежей и нужно было, чтобы все боялись всех и не доверяли никому. Причем постепенно для отчетности и поощрения все местные структуры начали этих недругов просто напросто изобретать. А власть введя эту превентивную меру для ликвидации на самой что ни на есть ранней стадии любых против себя заговоров - постепенно прониклась убеждением, что кругом одни враги. Кроме того враждебные устоявшейся власти интриги в высших сферах советской власти можно было надежно предотвратить только выделив из всех одного вождя так чтобы всякая попытка его переизбрания выглядела откровенным святотатством и покушением на все сложившиеся устои общества. Из всего этого следует лишь один возможный вывод – такое государство должно перестать быть частицей цивилизации и его надлежит совершенно изолировать от внешнего мира, а также тяжелой пятой террора всецело прижать к ногтю. Во имя того, чтобы никто даже и помыслить, не смел о возврате к прошлым временам. Таким образом, в большую политику супротив их воли оказались вовлечены люди о ней и не помышлявшие. И никакая преданность идее, не была панацеей от всех бед, так как она постоянно видоизменялась и человек, дабы выжить должен был стать бесхребетной и безынициативной единицей большого общественного механизма. А кроме того экономические рычаги такого государства настолько слабы, что со временем возникла прямая необходимость в каторжниках, которые должны были трудиться за баланду, а иначе такая страна с столь неудобоваримым для человеческой психологии режимом хозяйствования очень скоро оказалась бы полным банкротом. Лес валили не для освоения целины, а для того чтобы продать проклятым капиталистам и тем самым поддержать до нельзя шаткую социалистическую экономику. Право на труд в Советском Союзе стало правом раба, человек был лишен всех остальных человеческих прав, и прежде всего ранее существовавшей свободы организованного протеста против непосильных условий труда. В старой России забастовщиков, не сажали в тюрьмы и не расстреливали на месте, как это часто случалось во времена становления советской власти. За саботаж расстреливали, а это та же забастовка разве что только переименованная большевиками в некое более жуткое преступление против власти, чем убийство жандармов, потому что за это революционеров ждал суд, а рабочего отошедшего от станка из-за голодного обморока ожидала пуля в висок, безо всяких разбирательств. "Раз гад спит значит от работы отлынивает"! И это не какие-то пустые слова за ними стоят конкретные расстрелянные, голодные люди и их умершие с голоду семьи, если не было хуже. Я уверен, что часть сегодняшних озверелых уголовников - это потомки тех людей, что были сброшены в эту яму, и их предки были честными рабочими, являвшими собой лучшую часть пролетариата. А не тех, что были безропотными рабами. Да, и землевладение в дореволюционной России после отмены крепостного права, уже никогда более не было одной лишь привилегией богатых помещиков. Потому что не было никакого недостатка в хороших хозяевах, умевших и любивших работать. Во владении зажиточного крестьянства ведь тоже была своя земля, да и было у этих людей искреннее желание этот свой надел как следует обрабатывать. Россия кормила своим зерном пол Европы. При помощи кнута таких успехов никак не добьешься. Батрачество, а иначе сезонные работы в поле отменить пока что еще никак не представляется возможным. В будущем людей смогут сменить разве что роботы. А сегодня, как и вчера можно лишь заменить одних батраков другими. В советские времена при новых сатрапах такими батраками со временем стали студенты различных вузов. Что же касается ликвидации безграмотности советской властью, то это было сделано лишь с одной только целью, а именно ради того, чтобы можно было беспрепятственно промывать сельчанам мозги при помощи наглядной агитации. Ведь все новые «иконы» были с восторженными воззваниями. Что же касается свободы то это вообще полная белиберда. Ведь всего-то разве что, если на какое-то короткое время избавить незатронутых высокой культурой людей от угнетения, то прежде всего, отдаляешь их от так и не слившихся с их духовной сущностью всех признаков цивилизации. И вскоре, насладившись всласть беззаконием, они создадут себе ярмо покрепче, чем прежнее. Конечно же, возвышенные личности мечтавшие о революции имели в виду прежде всего справедливое общество без нищих и рабов, однако реальность не всегда однозначно адекватна нашим лучшим духовным устремлениям и всяким там возвышенным чувствам. Сама попытка превратить Шарикова в некую чрезвычайно развитую личность была уже заранее обречена на полную неудачу даже, если бы профессор Преображенский вывел бы его в виде Гомункулуса и впрямь воспитал как собственного сына. Это и хотел сказать врач, а не только писатель Михаил Афанасьевич Булгаков, но не стал подробно развивать свою мысль в этом направлении, так как прекрасно понимал, до чего же на него взъедятся все истово верующие в неудержимость лавины духовного прогресса. А сегодня есть люди, использующие имя Шариков как нарицательное и делающие из Шарикова жупел. Они совсем позабыли, как собственно Шариков вообще смог оказаться в профессорской квартире. Преображенский, как умный человек, никак не мог видеть в Шарикове врага. Поскольку образованные и умудренные жизненным опытом люди, никак не могут ненавидеть то, что было создано их же собственными руками, причем на совершенно добровольной основе. Исключением могут быть разве что люди до крайности амбициозные и эгоистичные. Профессор Преображенский таким не был. Однако кто же осмелится отрицать столь аксиомный факт его буквально лютой ненависти к Швондеру? И это притом, что она была начисто лишена всякой черносотенной окраски! А ведь именно Швондера, профессор Преображенский, грозился сначала пристрелить, а потом и повесить на первом же суку. Швондер, вручил в руки Шарикова, маузер и полномочия. Не заручившись помощью услужливого управдома, Шариков смог бы разве что занять естественную для него социальную нишу. Швондер, олицетворяет собой крайне низменную личность, во всем своем подходе к жизни, опиравшимся на авторитеты большевизма. Без них он всего лишь только чистый лист бумаги весь «исчерканный грязными чернилами» имперского шовинизма. Подобное отношение не было «привилегией евреев», а в той или иной мере относилось ко всем инородцам. Достаточно вспомнить мытарства Тараса Шевченко в его ссылке. Шевченко старались уничтожить как творческую личность за то, что он посмел развивать украинскую национальную идею. Не имело не малейшего значения, пытался ли он противопоставить ее русской национальной идее или же вовсе нет. Сам этот факт был тягчайшим преступлением в глазах царских чиновников, которые в национальном вопросе были завзятыми шовинистами. «Бей чужих, чтобы свои боялись», было их постулатом и данью памяти предкам. Народ в России прост, невежественен и замордован еще «со времен царя гороха», но интеллигенции все же стоило бы хоть иногда вспоминать и о Михайло Ломоносове. Деятельность сына поморского рыбака Ломоносова позволила открыть другие имена помельче, но они тоже внесли свой весьма определенный вклад в дело науки. В случае же отсутствия Ломоносова как исторической личности они остались бы безвестными простолюдинами 18 столетия. «Ломоносовых», конечно же, раз два и обчелся, но гениев всегда было мало и оттого они так бесценны. Королев, выдающийся гений советской космонавтики при Сталине махал кайлом, а если б он там дуба дал, вот был бы тогда Гагарин первым человеком в космосе? А сколько же еще имен никому не известных, как и открытий, никогда не осуществленных сгинуло за колючей проволокой сталинских лагерей? Сочетание очень старого и совершенно нового - это огромное социальное бедствие для отдельно взятого государства. Общество всегда являет собой крайне сложную и хрупкую структуру, и любая его реконструкция должна осуществляться исключительно в виде легкого изменения в ныне существующем порядке вещей. Поскольку любые перемены должны быть тщательно согласованы и обдуманы по принципу «семь раз отмерь - один раз отрежь». В точности, как это с успехом происходит уже на протяжении столетий в старейшей во всем мире британской демократии. Разрушение каких-либо устоев цивилизованного общества, даже если оно где-то, да и в чем-то еще находится на стадии глубокого примитива, как это не печально неизменно приводит к его моральной деградации. Зло нужно выкорчевывать до самых глубоких его корней, доискиваясь до его затаенной причины, яростно же сражаясь с его ярко выраженными последствиями, добро часто терпит поражение и засоряется злом изнутри. Наиопаснейшим положением вещей, можно вот так прямо и остро охарактеризовать ту ситуацию, при которой идеалисты фанатики не только не порицаемы культурным и цивилизованным обществом, но и вполне явственно ощущают сочувствие к своим черным делам. Их целью было уничтожить всех, кто не соответствовал их представлениям о чести и благородстве от министра до полицмейстера. Эти люди в их глазах были обречены на смерть только лишь потому, что олицетворяли собой лицо ненавистного всем левым либералам государства. Первая же кровь, даже в том случае, если речь и шла о самом последнем негодяе, которого ( и по справедливости) следовало бы казнить по приговору суда могла лишь означать, что приближается ужасная буря, что надолго накроет мглою всю страну. И почти все последующие жертвы террора окажутся главными хранителями закона, противниками кровавой вакханалии, так что выходит, что ради торжества царства мрака их было архиважно уничтожить первыми. Борьба с религией, также является страшной бедой для неразвитого в смысле культуры общества. Человек просто не может остаться без надежды на лучшее будущее, что грядет и уж тогда точно затронет ласковым крылом и его. Отобрав у него эту надежду, нужно тут же найти ей некую замену. Когда же она выявляет себя в виде кровавого божка, которому приносятся человеческие жертвы, то назвать такое государство царством свободы можно разве что, если в отличие от некоторых не делить истину по принципу грязного и чистого, удобного и неудобного к чьему-либо духовному восприятию. Да то было царство свободы, но не более чем царство свободы зла, прикрывшегося как фиговым листочком лозунгами во имя добра и справедливости для всех трудящихся в поте лица своего. «Лес реальной жизни заболачивается, и на нем заводиться всякая нечисть, когда интеллектуальная элита живет за высокими облаками лишь изредка спускаясь вниз для беглого осмотра и не более того. Стругацкие коснулись своим пером данной ситуации в их повести «Улитка на склоне». Домик «человеческой улитки» - это ее накопленный веками опыт цивилизованного существования. В России он был уж слишком мал так что неудивительно, что во время приключившейся дикой непогоды, российской государственности просто снесло "крышу". Совесть и религия являются неразделимым целым у человека, которого не коснулась широкая длань просвещения. Воинствующий атеизм в России, привел к нивелированию 1000 летнего развития гуманности. Бывший ученик духовной семинарии создал новый языческий культ на его портреты, правда не молились, но на деле в его честь произносились дифирамбы воистину религиозного содержания. По всей стране звучали истерические покаяния тех, кто согрешил против партии, а будет точнее сказать против ее бессменного пожизненного генерального секретаря Иосифа Сталина. Это также было признаком нового культа причем не некого культа личности, как это принято считать, а культа языческого идола, непогрешимого и грозного, как сама Немезида. Этот обожествленный идол требовал крови не только для устранения врагов, но и для доказательства своей насущной необходимости народу, которым правило не правительство и даже не один человек, а железная маска бесчеловечной идеологии отрицающей право человека на его личность. Да правда, кто же может сказать хоть слово против того, что христианство в руках католических фанатиков превратилось в орудие уничтожения всего, что возвышалось над безликой серостью в дни фактического владения средневековой Испанией апостолами дьявола святой инквизиции . Но тут сама собой напрашивается прямая параллель с советской идеологией. В те времена даже бывали случаи, когда пастух, у которого волки загрызли овцу, спешил довести до сведенья святой в его глазах инквизиции, что он проклял в горах, вдали от человеческого жилья одного из христианских мучеников. Дело тут было в том, что для него инквизиция олицетворяла собой всевидящее око Бога. А люди, придающие себе некий “божественный облик”, служат культу своего садизма и ничему иному. Причина их нелюбви к ярким выдающимся личностям проста и понятна. Эти люди были потенциально способны отнять у них столь вожделенную ими власть. Как в свое время это делали инквизиторы, Советская власть опиралась на наивных фанатиков, истово веривших, что на пути к всеобщему счастью стоит не косность человеческого мышления, а конкретные люди эксплуататоры. В представлениях рядовых большевиков о мире начисто отсутствовал любой хоть сколько-нибудь конструктивный подход к жизни, они апеллировали к вере в светлое будущее, как к оправданию любых самых страшных зверств настоящего. На их действия не было да и не могло быть никакого суда, так как они по их убеждениям действовали во благо всего остального человечества, и они истово во все это верили. Идеология бич 20 века, он стал тем временем, когда была предпринята не одна попытка в кратчайшие сроки добиться того, что только начало зарождаться в виде теоретических выкладок. Для практического осуществления этих идей уйдет еще не одно тысячелетие. Одного желания и понимания как это должно выглядеть мало, нужны еще конкретные знания как все это осуществить на деле, а не на словах. Не зная ничего об управлении государством продвинуть его вперед по пути прогресса никак нельзя, а можно лишь повернуть его вспять в темные века средневековья. Бывшие кухарки и лакеи стали заправлять в новом государстве. Однако они не продержались бы у власти и часа, не заручившись активной поддержкой небольшой, но ярой части интеллигенции. В России жили люди, которые с великой радостью встретили революцию как избавление от вековых пут царизма. Главная беда заключалась в том, что в их очах горел огонь, позвавший за собой других - просто наивных людей. Есть же люди, что до сих пор без ума от «сладких пирогов книжных истин», и они же при этом так до сих пор и на дух не переносят «сажу из печи» их практического воплощения в жизнь. Поэтому все, что неприятно их взору они напрочь игнорируют, как несуществующее в самой природе вещей. Подобный подход обусловлен желанием превратить будущее в настоящее не ожидая пока отомрет дикость прошлого. И дело ведь тут совсем не в том, что высокохудожественные идеалы грешат против высших истин, а только в том, что теория всегда и во всем опережает практику. И все же удачные эксперименты следствие накопленного опыта, а не чей-то, «ослепленной молнией прозрения» горячности. После театрального захвата Зимнего дворца новая власть, тут же начала повсюду завинчивать гайки, уничтожая в самом зачатке всякую возможность сопротивления. Однако лишенная поддержки со стороны думающих людей эта диктатура была бы свергнута белым движением и осталась бы в истории, как большой погром в период безвластия. Однако Россия в те времена разрывалась на части силами реакции, и в связи с этим была весьма легкой добычей для любого тиранства, как правого, так и левого. Важно было лишь подобрать ключик к общественному сознанию, а куда делать поворот было делом техники и чьего-то хитрого проворства. Чуть ли не первым шагом временного правительства, которое было временным не сколько по одному названию, но по самой своей сути было мартовская амнистия уголовников, что привело к дестабилизации общественного спокойствия в стране в целом и в столице в частности. Это было сделано ради того чтобы народ попросился обратно в хомут и не рвался бы более с цепи. Ярмо было найдено и Россия была превращена в огромную тюрьму, тюремщики которой мечтали расширить ее до размеров всей планеты. Дикость как культ стала противоположностью «красивым словам» о светлом и недалеком будущем. Фашизм в 20 столетии возник в виде “антител” старого мира супротив величавых коммунистических сказок о близости оазиса счастья. Конечно же фашизм, как идея возник несколько раньше, еще в 19 столетии, но не нашел бы себе почитателей среди адски злых, но умных и образованных людей. Очень жаль, но таков уж исторический факт и если это было бы не так еврейский народ, не потерял бы при Холокосте треть от своего мирового исчисления. Почти полным исключением являлся разве что один только ефрейтор Гитлер, который был человеком масс отлично понимавшим, низменную психологию толпы. Она ведь податлива как воск в руках изуверов обещающих ей будущую радость безбедного существования. Но это всегда предназначается не для всех сразу, а лишь для неких избранных. Толпе внушается, что она то из этих избранных и состоит. Если кто не знает или же запамятовал по плану Барбаросса полагалась оставить в живых только два, три миллиона русских людей после окончательной победы фашизма во всем мире, или хотя бы на евразийском континенте. Из этого следует, что печи Освенцима не прекратили бы свою работу после уничтожения последнего еврея, а в них стали бы сжигать этнических славян, арабов и негров. Оставшиеся же в живых, учитывая жуткие условия их содержания, наверное еще, позавидовали бы усопшим. Конечно, найдутся люди, которые скажут, что, мол, цивилизация бы такого никогда не допустила! Я думаю, им бы стоило бы почитать книги людей вернувшихся из ада советских лагерей и задуматься, как цивилизация могла проглядеть, к примеру: коллективизацию. А может ей всегда было (извиняюсь) начхать на все, что тогда творилось в мире дикости и жестокости? И сегодня тоже далеко не все желают вчитываться в слова своих современников о вопиющих фактах присущих нашей эпохе. Для некоторых людей существуют одни разве что отдельные черные пятна на теле истории 20 века. Одним из таких пятен в их восприятии, безусловно, является 1937 год. Как будто кровавый террор против своего народа не начался еще в 1917. Подлинные события этой дикой и ничем неоправданной мясорубки не подаются никакому описанию. Народы населявшие шестую часть суши уничтожали, как самобытные образования, дабы превратить их в беспомощную и серую массу рабов, не помнящих своего родства. Фашисты имели планы сделать - это с другими народами, коммунисты же осуществили это на деле со своим собственным народом. Как уже было сказано выше, не будь советской власти, и мир, скорее всего никогда бы не узнал, что такое фашизм. Как заметил гениально почувствовавший свою во всех смыслах гибельную эпоху писатель Евгений Шварц «Единственный способ избавиться от драконов – это иметь своего собственного». Германская буржуазия обрела себе защиту в виде звериного лика коричневого дракона из-за панического страха перед красным. До новых времен технического прогресса во много раз опередившего всякое духовное развитие у человека современного (вряд ли во многом разумного) - существовали в основном лишь два класса - господа и рабы. Абсолютная власть часто совершенно развращает даже хороших от природы людей. А что же она же она может сделать с негодяями вооруженными до зубов идеологией извращающей и опровергающей все понятия цивилизованного общества. Основой их действий были величавые теории, которым экстремисты вроде Маркса и Ницше придали форму обработанного алмаза диктатуры, какого до них еще не знала история. Конечно среди тех, кто воплощал эту идею в жизнь было немало хороших людей, но тут как всегда сработал принцип открытый еще нашими далекими предками. « Добрыми намерениями уложена дорога в ад». Во времена новой просвещенной эпохи нашлось много желающих подтолкнуть колесо истории во всем, что касается его морально этической стороны. А это как раз та «ось, приложение к которой требует МАКСИМАЛЬНОЙ осторожности». И факты говорят сами за себя, что подобное воздействие приводит лишь откату назад в прошлое. К возрождению инквизиции (НКВД), как и к возникновению новых средневековых гильдий (колхозов). Горец, взявший в свои “лапы царственный скипетр” был лишь пешкой вылезшей в ферзи. В Сталине слились черты азиатского тирана, и римского императора. Это подлинная встреча востока и запада при самых трагичных обстоятельствах. Судьба России служившей буфером между Европой и Азией всегда была горестной. Советский режим был вполне естественным продолжением царизма, только без его утонченной мягкости к политическим преступникам вызванной духовными устремлениями европейской мысли то, что на лету подхватывалось в России. Красивые идеи и их осуществление на практике несколько отличаются как по времени так и по конкретным делам, которые необходимо провести для их осуществления. В Европе, кое-что из этих светлых общественных преобразований уже давно осуществилось на практике, а большевики вытравили творческую мысль, и не казенный подход к своему делу из душ целых поколений. Во скольких безымянных рвах огромной буквально залитой кровью империи лежат те, кто взяток не брал, и кому за державу было обидно? Немало хороших и честных людей заплатили жизнью за наличие у них гражданского сознания. На языке большевиков это называлось «зачисткой района от вредного элемента». После Октябрьского переворота во Францию, как и в другие страны, переселилось более 1,500,000 человек с высшим образованием. Советский Союз утратил богатейший интеллектуальный потенциал, о чем сейчас можно только горько сожалеть. Советская власть всегда была обращена к народу дулом амбразуры и не только в целях его устрашения. Люди, которые могли бы применять свои интеллектуальные способности ради создания благ для удобства людей, тратили все свои силы на создание военной техники. Кто-то думает, что он, мол, жил в великой империи и ради ее святых интересов можно было пожертвовать личными удобствами. Однако к примеру: американская империя за время второй мировой войны в два раза увеличила свой золотой запас. Это было сделано не за счет активной добычи золота на Аляске, а за счет русского золота, которым оплачивались поставки оружия и боевой техники в Советский Союз. Страна, имевшая возможность делать деньги на продаже оружия отдавала его в долг своим союзникам под обещания, когда-нибудь за него расплатиться. Это неминуемо сказывалось на уровне жизни трудящихся, а правильнее будет сказать горбатившихся на него людей. Из их зарплат было заранее изъята плата за бесплатное образование и медицинское обслуживание, содержание режима Кубы и военную как и экономическую помощь дружественным «папуасам Новой Гвинеи». В подобных условиях было просто невозможно рассчитывать на трудолюбие народа, который понимая, что его откровенно грабят сам тащил все что плохо лежит. Этим лишь ужесточая условия своего существования. А все же могло бы быть совершенно иначе учитывая тот факт, как охали, да ахали иностранные специалисты, когда им демонстрировали образцы ранее сверхсекретной военной техники. У России была отобрана возможность успешно конкурировать с Японией в области создания самых современных изделий ширпотреба. Ведь тогда бы русские телевизоры, магнитофоны, стиральные машины на самом деле ни в чем не уступали бы лучшим мировым образцам. Опыт Японии, превратившийся из полуфеодального государства в суперсовременную державу, может служить подтверждением моим словам. Однако для этого нужно было подтолкнуть колесо истории не в этическом, а в политическом смысле, что всегда приносило пользу, когда речь шла о реформах. После выражения народного гнева в 1905 году, можно было положить конец царизму, оставив монарху разве что некоторые церемониальные функции. Но испуг страшного русского бунта посодействовал российской интеллигенции, отказаться от всякой поддержки державы до такого доведшей свой собственный народ. Царю надо воздать должное, видимость демократии, а Дума едва ли была чем-то большим, чем бесконечной говорильней не о чем, только ускорила гибель империи. А тут еще бездарно проигранная японская война. Только совершенно невежественный в политике, амбициозный по натуре человек мог ввергнуть Россию в новую войну против Германии, будучи сам женат на немке, хотя ее мать и была англичанкой. Но российскому обывателю было наплевать на все генеалогические древа его волновал один лишь тот факт, что императрица сама была из тех краев, где живут теперешние недруги Российского государства. А ведь в старой России в царице видели заступницу от всех невзгод и напастей. А тут заступница оказалась родом из врагов в совершенно не нужной для российского обывателя войне. Призрак коммунизма контрабандой провезенный из Европы послужил «запалом к накопившемуся за века пороховому погребу» общественного недовольства. Оно был вызвано всегдашним и вездесущим унижением человеческой личности в Российской империи. Вслед за Октябрьским переворотом в Баварии и Венгрии, также произошли кратковременные смены власти, а в Италии были сильные рабочие волнения. Можно прийти в ужас при мысли, что бы случилось, если бы интеллигенции этих стран не презрели бы путь коммунизма. Так как в каждой отдельной стране есть свои прохиндеи адвокаты, те, что готовы не только раздеть своих клиентов до нитки, но и если есть такая возможность прибрать к своим отнюдь не мозолистым рукам всю страну. Таким адвокатом и был кровавый прокурор всея Руси Владимир Ильич Ульянов. О книгоедстве Чудак человек, кто ж его посадит он же памятник. Фраза из фильма « Джентльмены удачи». Ироничный эпиграф. Я так не думаю. Ну а я б кой-кому засветил кирпичом. Игор Тальков. Цивилизация и культура обрели во благо всех людей не так уж и мало истинных способов услаждать свои чувства и духовно обогащаться посредством самых различных и безгранично прекрасных видов искусства. И все же кроме возвышенного парения над миром плоти и обыденности, почти всегда и во всем верного и праведного, временами возникает еще и сумятица восприятия сердцем мыслей тех или иных авторов современности или же стародавних времен. Хотя с точки зрения самого искусства, как такового не имеет совершенно никакого значения, каковой была личная жизнь и взгляды на нее таких выдающихся гениев какими были к примеру: “Чайковский и Вагнер”. Потому что их музыка даже если в ней и присутствуют слова - небесно чиста от всякого быта их личной жизни. А ведь и прочие корифеи искусства точно такие же простые смертные, как и мы все, а не греческие боги, снизошедшие в наш грешный мир с вершины Олимпа. Возможно, что их гениальные произведения и принесены откуда-то свыше, но они все же преломились в душах людей зачастую не живших той обычной жизнью, которой живем мы все, то есть, люди не несущие в себе огромный творческий заряд. Страдания великих душ несоразмерны со страданиями всех остальных, простых смертных после которых ничего кроме грехов и потомства на этой земле не останется. А все это потому что гении все воспринимают иначе, глубже и серьезнее. Их глубоко ранят те вещи мимо которых обычный человек прошел бы и даже не заметил. У них было великое множество врагов и завистников, их так часто не понимали, не принимали всерьез, поднимали на смех и как следствие всего этого нещадно травили их современники. Художественная литература и философия в особенности подвержены влияниям подводных течений жизни. Да и что поделаешь - мысли, выраженные художниками, композиторами, писателями как и всеми другими деятелями искусства не повисают в воздухе, а тем или иным образом влияют на широкое общественное мнение. Вагнер, достигнув своей творческой зрелости, на закате своей не слишком-то удачной в личном плане жизни переродился в дикое чудовище, и тем способствовал становлению немецкого национализма. Его мнение не было мировоззрением и взглядами на жизнь художника-неудачника Гитлера, оно породило серьезное брожение в умах его современников. И все же, чего бы вообще стоило мнение стареющего метра музыки без той ностальгии по далекому и прекрасному прошлому, которое буквально пронизывало немецкую литературу 19 столетия. Ведь именно этот возвышенный романтизм и создал в немецком народе чувство столь глубокого неприятия плотно окружающей его урбанисткой действительности. Рыцарские подвиги времен крестовых походов, воспетые и преподнесенные в виде наилучшей доли для мужчины, дали почву идеологии бряцающей тевтонским железом и давно окаменевшими костями великих предков. Практической целью этих воззрений было расширение жизненного пространства за счет соседей. Так как у Германии к началу Первой Мировой войны уже совсем не осталось африканских или дальневосточных колоний - их прибрали к рукам французы и англичане. Конечно же первоначальный план по захвату Европы не был основан на каких-то там человеконенавистнических теориях. Необходимость в таких вот аргументах для поднятия боевого духа немецкого народа возникла лишь после того как Германия осталась с разбитым носом и около вполне и во всем ему соответствующего корыта. Ведь по окончанию Первой Мировой войны - это и было навязанной исключительно разве что одной лишь безмерной алчностью союзников реальностью для всего германского общества. А основой этих теорий послужило отнюдь не звериное себялюбие нашедшее себе приют в сердце немецкое народа, а воспевание его героико-патетических качеств в литературе 19 столетия. Бесславный конец войны ознаменовал для Германии не один только физический голод, но и глубочайшее унижение немцев как нации. Подобные вещи травмируют и развращают не только массы простого народа, но и возвышенных интеллектуалов во многом способных формировать общественное мнение. А простые люди в своем большинстве вообще практически не задумываются над теми установками, которые они так или иначе получают от своих вождей. Человек очень легко внушаем и все его моральный принципы можно вывернуть фактически на изнанку при помощи наглядной агитации, а также книг и газет. Преклонение перед напечатанным словом не более чем идолопоклонство в его современном виде. Влияние доступное книге на человеческое сознание значительно шире и глубже чем у любых проповедей прошлого. Вопрос однако еще и в том, в каком именно направлении ведется обработка человеческой психики. Опыт доказывает, что всякий реальный духовный рост, достигнутый исключительно за счет чтения книг требует от их читателя огромного интеллектуального напряжения и «кровавого пота» его души. Что в корне отличается от пустого разглядывания красивых картинок бытия, нарисованных каким-либо великим мастером. Другое дело, что человек при помощи тех же книг может приучится гораздо шире смотреть на мир, но это так только если ему не мешать видеть его своими собственными глазами. Но однако вычистить из людей всякую мораль все же куда легче, всего лишь дав им (и совсем не безвозмездно) взамен одной общепринятой на данный момент времени, другую, подкрепив это общей тенденцией в обществе. Хотя, по правде говоря, воззвания подняться на борьбу с неким злом, при этом приобретающим вполне конкретный лик - легче всего приживаются в государстве страдающим лишаями вековой гнойной разобщенности. Германия как раз таки и была именно такой страной. И все же фашистский режим не был самым жестоким и бесчеловечным режимом в истории 20 века. Советская власть была намного более беспрецедентно лютой и продуктивной в системе своего уничтожения. Просто она была гораздо хитроумнее и творила дела на своей территории, где она сама себе была и богом и судьей. А все потому, что, не было на Руси испокон веков Бога в социальной сфере жизни, акромя барина и его прихотей. А если барин приказал голод устраивать, то будет голод и будут стоять на путях, хорошо охраняемые вагоны с зерном, объявленные неприкосновенным стратегическим запасом. А в это же самое время люди в селах помирая с голоду ели друг друга – это ли не заслуга прекрасных, но преждевременных идей? И кто ж теперь узнает, сколько же именно людей было съедено из-за большевизма в России? Я думаю, что никто и никогда не сможет точно ответить на этот вопрос. Все дело то в том, что статистики никто не вел, а на кой ляд она большевикам была нужна? На себя следственный материал собирать для будущего над ними же судебного процесса? Так что сколько людей умерло из-за коллективизации тем или иным способом, никто так никогда и не узнает. А ведь «калекотивизация села» не была единственной причиной для людоедства в России. Во времена голодных военных лет и в лагерях ГУЛАГа каннибализм не был таким, уж экстраординарным явлением. Цивилизация и человечность, вещи не привязанные к друг другу неразрывной нитью. Второе прекрасно могло беспрепятственно существовать без первого с самых незапамятных времен и нет таких причин, почему бы первое также, не смогло бы обойтись без второго. Всякое развитие культуры идет вне любых попыток по ее насильственному прививанию. На Соломоновых островах больше не едят людей, но европейцы добившиеся столь радостных перемен истребили канаков больше чем те убили и съели своих врагов наверное не за одну тысячу лет. Вот так было и с духовными ценностями индейской культуры, конкистадоры являлись худшими из всех возможных варваров, очищенными от всяких сомнений и совести фанатиками святой веры призванной очистить весь наш мир от дьявольской скверны. Сколь многое еще зависит и от правильного истолкования приобретенных посредством чтения книг идей. Книги и духовные ценности и сегодня могут прекрасно обойтись друг без друга в одной отдельно взятой человеческой душе. Более того иногда они способны расширить сознание негодяя, предав его подлостям более изощренный и продуманный вид. Например, когда он пытается замазать свой гнилой интерес к даме его сердца самоубеждениями, что она просто не понимает в чем именно ее великое счастье. Под этим соусом он может пойти на любую подлость, дабы посрамить своего более удачного соперника. А иногда и убивают по-хитрому так что потом никакой суд не грозит разве что где-то на небесах! Все эти вещи почти всецело (за редким исключением) свойственны только человеку образованному, имеющему представления о культуре и книжной морали. Книги ведь не окно в мир высокой духовности, а пока что всего лишь осколки разбитого зеркала высших пока что в целом недосягаемых истин. Причем даже то что мы на данный момент и можем как-то постичь - далеко не всегда впитывается, становясь второй натурой. Поскольку нечто не способно заменить процесс воспитания в правильном ключе человеческой личности, начиная почти с самого рождения. Книга только учебник и намного сложнее любой тригонометрии так что выучить по ней мораль без живых учителей, практически невозможно. Школа и окружающие каждого человека люди всегда оказывают на него гораздо большее влияние, чем книги. А если уж говорить о сильном влиянии со стороны книг, то легче всего оно приживается и давит на мозг, если ведет во тьму предрассудков, а не к свету высших истин. Я имею в виду, прежде всего агитацию, а не учебники или любую иную профессиональную литературу. Другое дело, что книги могут существенно дополнить знания человека о морали, но разве что исключительно лишь в самых общих чертах, поскольку вся ее конкретная сторона прививается живыми людьми, а не мертвыми листами, сделанными из срубленных деревьев. Доступность книг большему количеству людей, чем, когда их еще переписывали от руки, принесло не только великое благо, но и бесчисленные страдания. У всякой вещи практически всегда есть две стороны, а иногда их даже гораздо больше. Разностороннее восприятие книг, а не их бездумное воспевание могло бы во многом предотвратить слава Богу, что только лишь чисто абстрактную, конечную для всего человечества трагедию 20 века. Поскольку во второй половине двадцатого столетия военное противостояние превратилось целиком и полностью в войну мировоззрений, а не заключалась как в прошлом в территориальных притязаниях. Между Америкой и Советским Союзом был не только Атлантический океан, но и почти полное отсутствие старых конфликтов, накладывающих темный след на взаимоотношения между нациями. А ведь третья мировая война была практически неизбежна ее предотвратил лишь развал Советского Союза. Причем - это должно было стать большим бедствием, чем падение полукилометрового астероида. Она ведь за здорово живешь могла бы привести к тому, что Землю населяли бы одни лишь крысы и тараканы огромной величины. Они, скорее всего, повсеместно вытеснили бы мутантов-людоедов. Я думаю, что человеку, который читает эти строки, покажется, что это миф в стиле древней Греции, но Чехов был прав, когда сказал, что, "если в театре во время первого акта на стене висит ружье, то в четвертом акте оно обязательно выстрелит". Это могло произойти даже случайно, вследствие технической неисправности системы ПВО. Ложная тревога и всему миру пришел бы однозначный конец. Конечно, кто-то может чего-то лепетать о неком крайне жалком с точке зрения элементарной логики ограниченном ядерном противостоянии. Однако скорее всего сработал бы принцип домино и рассчитывать, на то что, кто-то из противоборствующих сторон окажется хоть сколько-нибудь умнее явно не приходится. Идеологии добра основанного, не на разуме, а на одних лишь чувствах оказались большим злом, чем самая злющая абсолютная власть спесивого монарха. Мало того, она к тому же еще и создала монархов нового типа имеющих значительно большую власть над своими подданными, чем любые прежние правители. В эпоху массового просвещения возникла возможность более полного охвата сознания масс красивыми словесами пропаганды вычищающей мозг человека от всяких столь естественных для него сомнений. Работа в команде связанной с постоянным риском создает в человеке безграничное доверие к напарнику, того же самого можно достичь и засчет булькающей и бешено пенящейся идеологии, напоминающей эпилептический припадок древнего шамана. Правда обходились и без этих внешних атрибутов, достаточно было и слов сочетаемых с неуемным лицедейством. Причем книги если и не легли в основу этих не позитивных перемен в обществе, то по крайней мере сыграли в них не последнюю, а я бы даже сказал одну из ведущих ролей. Из всего этого только и следует, что сделать однозначный вывод о том, что любить авторов, принесших в этот мир благо своими высокими и благородными мыслями, нечто совсем иное, чем любовь к книге как к некому единственному источнику духовного бытия, той сущности, где всегда можно отыскать ответы на все животрепещущие вопросы жизни. Книга - это светоч знаний, и нет более великого изобретения, чем умение запечатлеть на ее странницах мудрость, накопленную человечеством за время его долгого пути к самоусовершенствованию и духовному возвышению. Однако - это можно сказать о книгах вообще, а не о художественной литературе и философии в частности. Обожествляя литературные сокровища, невольно становишься рабом мнений людей живших своей, не всегда такой уж и благочестивой жизнью. Меря весь мир прокрустовым ложем представлений вынесенных из книг, часто попадаешь в капкан иллюзий, свойственных сознанию автора из-за его ошибочных представлений об окружающем нас обществе. Душа человека, отраженная в написанной им книге, может быть заражена всеми теми предрассудками, которыми его наделили семья и непосредственное окружение. Слепая вера в святые идеалы, на которых зиждилась культура 19 века, сыграла злую шутку с людьми, жившими в 20 столетии. 19 век ознаменовал собой полный отход от старых представлений о мире, как о данном Богом бытие, где все происходящие было предрешено Проведением и дано человеку, как испытание перед грядущим блаженством или же адскими муками в виде сурового назидания грешникам. Однако новые идеологии основывались на тех же принципах абсолютного и безоговорочного доверия, что и вера в святую и непогрешимую истину, преподнесенную людям в Ветхом и Новом Заветах. И все же были некоторые различия в подходе к своей доктрине между религией и новоявленными воззрениями. Вера в Бога и следование его заповедям гарантировало человеку рай только лишь на небесах, после окончания его бренного существования. Новые идеологии предлагали рай на этой грешной земле, надо было всего-то, что отказаться от своей совести, сделав своим основным нравственным постулатом великого вождя, а уж он укажет, что делать захватывать ли новые земли во благо высшей арийской расы или же уничтожать по всему миру угнетателей-буржуев… Главное, тут было только в том, что речь у них не шла о каких-либо созидательных процессах, а о разрушении чего-то лишнего, ненужного в светлом будущем. Несомненно, что - это хотя бы отчасти было почерпнуто из книг, в которых авторы, борясь с косностью и замшелостью своей эпохи, сами того не осознавая, невольно били по самой слабой его части - цивилизованности и терпимости в окружающем их обществе. Призывы “долой”, не были способны даже в самой малейшей мере хоть в чем-то соприкоснутся с тем злом, которое они были столь ретиво призваны изничтожить. В первую очередь разрушается самое хрупкое и деликатное в структуре человеческого общества его цивилизованность и гуманизм. “Долой зло” оборачивается своей изнанкой во всех тех случаях, когда вместо созидательных процессов в обществе затеваются процессы разрушительные. Ведь речь не идет о конкретных людях, а об всей государственной структуре в целом. Когда она рушится даже мирно и почти бескровно, она погребает под собой многих достойных людей. Крушение Советского Союза наглядное тому доказательство. Так что любые социальные эксперименты должны носить строго созидательную основу или же не проводится вовсе. Политические воззрения на основе некоторых, а далеко не всех книг, стали причиной возгласов долой, а не некая печальная участь народа, которая была тяжкой во все времена. И не было случая, чтобы справедливость не восторжествовала в той или же иной степени даже если рядом тогда и никак не могло оказаться идеалистов с огнем в очах. Книги стали новыми алтарями возвышенной веры, из них черпались, не только духовные ценности, как тому и вполне положено быть, но и явственные требования к современной действительности во всем им везде походить на духовный мир авторов, горой возвышающихся над ней в своих лучших помыслах, выраженных на бумаге. Разумеется, что такое было бы нельзя сказать о странах, где культура и просвещение прекрасно совмещались с трезвым взглядом на жизнь. Подобные вещи можно произнести и не сказать полную чушь только лишь о светлой духом своих высоких интеллектуалов державе, что до сих пор находится в так и несколько не проржавевших цепях средневековья. Именно там из искры недовольства раздули большой пожар, что был призван изменить лицо всего мира. А все начинается лишь с того, что кому-то что-то становится совсем уж не в моготу. Когда - это касается сферы духовной, то жаждущий вновь обрести душевный покой ищет способы, как бы свернуть кому-то шею или же свергнуть ненавистный ему режим. При этом он совершает не простое преступление, а прогибает весь окружающий мир под тот образ, что свойственен исключительно лишь его воображению. Так что если приподнять за краешек кулису политических интриг приведших к появлению нацизма и коммунизма, то окажется, что все это было связанно с желанием приблизить теорию к реальности за счет магических действий по уничтожению всего того, что вроде как мешало тому, что давно уже назрело как обыденность и данность. Подобное бедствие могло произойти почти исключительно разве что в странах имевших четкие очертания кастового общества, то есть там, где различные социальные прослойки с трудом осознают существование друг друга как отдельно взятых личностей. Это и было отличной базой для диктатуры. В России она стала пролетарской, а в Германии капиталистической, а любой политический экстремизм, как известно схож в своих социальных истоках. Он берет свое жуткое начало из бурной фантазии фанатиков, противостоящих всем признанным общественным нормам, а стояли они справа или слева во многом зависело от их личного удобства и даже далеко не всегда от привитого им воспитания. А ведь общество не загаженное предрассудками красивых грез нельзя было бы втравить в столь чудовищную авантюру как это было в двух государствах с довольно развитой системой просвещения, но далеко не для всего общества. Вторая мировая война могла быть тем же, что и первая простым всем известным с незапамятных времен человеческим зверством, а не чудовищным геноцидом с далеко идущими планами по его значительному расширению после славной победы. Война враждебных идеологий столкнула лбами два великих народа. Русские и немцы могли бы существовать в мире и благоденствии. Они сражались под знаменем вождей обосновавших свои принципы на книгах, в которых суть добра была искажена до полной неузнаваемости. Мысль, напечатанная, на бумаге может быть разрушительна, однако нет ничего более разрушительного, чем сам взгляд на жизнь основанный целиком на книгах и театре. Мир фантазии, ставший в чьих-то глазах реальностью, стал той ширмой, за которой можно было осуществлять самые темные дела. Человек большой души, запертый в своем прекрасном мире книг, не интересовался никакими мелкими отклонениями от той прекрасной картины, что создавала ему официальная пропаганда. Та реальность, что он мог наблюдать в своей повседневной жизни, казалась ему случайным отходом от общепринятых норм. Ведь у него имелась доступная его внутреннему взору картина в целом, а то, что она состоит из тех же самых ничтожных деталей, видимых и его невооруженному глазу просто не укладывалось в его развитом и цивилизованном сознании. Потому что в прекрасной вселенной возвышенных книг таких мерзостей не было и быть не могло. Видеть, что происходит вокруг можно было лишь зрением, не запыленным бесконечным и прекрасным миром фантазии авторов, в которых они стремились показать людям, каким по их представлениям должен был быть этот мир. Их главной задачей было лишь приоткрыть людям глаза на то, что можно жить иначе. Нельзя же было эти благородные намерения превращать в полноценную и неопровержимую систему взглядов на современную эпоху. Развитие научной мысли в 20 столетии намного обогнало реальные людские возможности по благоустройству человеческой жизни. Человек, пересев с телеги на самолет, все еще мысленно едет в той же самой телеге. Уж такова общая почти для всех людей инерция мышления. Слишком быстрое развитие затронуло и сферу духовную, но разрушать, не строить и вследствие новых учений вместо Бога на кресте оказались распятые, кем-то народы. Непосильную задачу освободить их от вековых пут взвалили на свои плечи завзятые палачи и кровопийцы. На самом деле их интересовала только абсолютная власть над душами людей, а все остальное было исключительно одной лишь отвратительной демагогией. Идеологии берущие начало в отрицании христианства как главенствующего учения предали своим идеям форму религиозности, а раз у нас религия то должен быть и свой Спаситель и свой Дьявол во плоти. Книги в каком-то смысле сыграли в процессе формировании новых учений роль Библии в христианстве. Я знаю, что кому-то это покажется ересью и поклепом на самое святое, что только есть у человека - на его душу и мысли. Однако души тоже бывают разные, и вследствие этого грязная душонка автора, написавшего плохую книгу способна разве что отравить мозг человека ядом ненависти, в том числе и к самому себе. Любовь к авторам, поделившимся с нами своим божественным огнем - нечто совсем иное, чем любовь к книгам вообще. Хотя имя автора на заглавной странице тоже не является предзнаменованием величия того, что запечатлено на ее страницах. У каждого писателя есть свои взлеты и падения, рассматривать их творчество, как единое целое - непростительная ошибка. Даже в одной великой книге, написанной гигантом мысли далеко не все рассуждения стоят к себе одного и того же отношения. Гений он тоже не более чем человек, и как всем людям ему иногда свойственно ошибаться, а смотреть на мир он мог только глазами своей эпохи. Чувства неизменны, а мир меняется и эти изменения не подвластны сознанию ушедших в мир иной. Тот образ мысли и поведения, что всецело подходил 19 веку уже в 20 стал устаревшим и архаичным. А ведь становятся ветошью не только не поэтические слова, но и сам подход к жизни в целом. “Анна Каренина” например уже не вызывает тех противоречивых чувств, какие она создавала в душах людей живших в 19 столетии. Я имею в виду, не дай то Бог, не чувства матери лишенной возможности видеть своего ребенка, а представление о том, что такое прелюбодеяние вообще. В 20 веке оно перестало быть святотатством против основных устоев общества, а осталось разве что личной трагедией отдельно взятого человека. Эта перемена не умаляет художественных достоинств этой книги. В плане духовного и чувственного восприятия ровным счетом ничего не изменилось. Перемены нравов сильно влияют разве что на саму жизнь, ее течение, как и ее восприятие людьми. Жизнь в тени книг замедляет процесс развития личности в мире, где нет места для умиления красотой написанных слов без хотя бы беглого взгляда на все же невсегда и во всем приглядную картину современности. 19 век был веком достойным преклонения перед его тишиной и покоем, но это время ушло, и его сменила ужасная эпоха, при которой ценность человеческой жизни стала равна нулю. Примерно таким же было отношение к благосостоянию личности в 19 столетии. Миром стали править идеи, почерпнутые из книг и направленные на достижение всеобщего благоденствия без всяких видимых усилий, потому, что мол так должно быть и никаких гвоздей. Мысль, направленная не на поиски более разумных средств управления обществом, а на господство светлого духовного начала над злом в силу его правильности и справедливости - это не более чем попытка сделать сказку былью, без всякого знания, что такое быль. Реальность нельзя воспринять через книги, так как книги в социальном, а не в духовном смысле не более чем узкое кривое зеркало, в котором вся реальность просто не помещается. Потому что даже если бы всемирно признанный гений когда-то попробовал так вот на гора поведать о том, что изредка может приключиться в реальной жизни, то он несомненно подвергся бы всеобщему осмеянию за столь явный отход от истины. Я представляю, что бы было, напиши один из авторов 19 века антиутопию в стиле «1984 Уорелла». Вот бы смеху-то было бы. А между тем это могло бы стать нашей общечеловеческой реальностью. А все потому что нельзя ставить телегу впереди лошади и пытаться втолковать тем кто на ней едет, что за поворотом начнется совсем другая жизнь. Лошадь без овса сдохнет, а человек живя на бобах, если ноги и не протянет, то в конец оскотинеет. Нельзя же его все время кормить сказками про белого бычка, который пасется на берегах молочной реки всеобщего счастья в неком туманном и неопределенном будущем. Лучше всего жить в ногу со временем и стараться понять, что современные достижения науки, как например: аудиокниги уже сегодня могут развивать сознание людей, которые простую книгу в жизни б в руки не взяли. Хотя конечно - это должно быть обусловлено тем, чтобы чтец был профессиональным актером, а не чего-то бубнящей себе под нос старушкой пенсионеркой. Не приложи человечество столько грандиозных усилий во имя уничтожения самого себя, подобная возможность могла бы существовать уже довольно давно. Конечно, если речь идет о достойных авторах, а не о Капитале Карла Маркса или же трудах Ницше. Хотя взгляд на книгу как на скрытую в раковине жемчужину во многом похож на ворожбу древних жрецов языческих культов. По-моему было бы намного лучше, не имей книги их сегодняшнего вида. Их давно уже нужно было научиться делать и из какого-нибудь другого более подходящего материала. Ведь уничтожение живой природы ради создания своих ценностей можно было бы оправдать лишь примитивностью науки не способной найти для этого какой-либо другой более подходящий материал. Но что-то до сих пор не видно, чтобы она изыскивала возможность заменить бумагу чем-то может хотя бы отчасти иным, а только заметно стремление создать что-то максимально разрушительное для сокрушения идеологического противника, то есть не того, кто всю жизнь гадил в кашу своими мерзостями и подлостями, а как раз того без которого попросту не могли бы существовать в СССР технологии повернутые к человеку передом, а не задом. Художественная книга сама по себе не есть светоч истины. Да, это реальность существовали великие люди, те, что не пачкали чернилами страницы, а создавали своим потом и кровью мир в который можно при случае окунуться и вынести для себя большие духовные ценности. Просто кому-то кажется, что близость к ним настраивает скрипку их души на особый минорный лад. На самом же деле речь идет лишь об искусственной близорукости мировоззрения возникшей на почве постоянного забвения в вымышленном, но конечно же прекрасном мире высокой духовности. А ведь закрытое от всех чужих душевное родство российских интеллектуалов, никак не способствовало в прошлом, да не способствует и теперь, становлению духовности среди русского народа, как и развития у него чувства собственного достоинства, так свойственного американцам. Да, они завзятые, самодовольные карьеристы, но у них есть чувство свободы и собственной значимости, впитанное с молоком матери. Если в Америке попытаться ввести любую диктатуру, американская интеллигенция выведет народ на баррикады. Сам по себе он на это не способен, так как он слишком пассивен и одинок в своих претензиях, чтобы собраться вместе и сознательно вести борьбу за свои права. Когда же эта борьба начинает приобретать форму личностного отрицания существующего государства, закостеневшего в своем развитии и стоящего на пути прогресса, то подобное противостояние интеллигенции и власти низводит такую державу до уровня каменного века. Правители, пришедшие с самого низа, никаких других норм не знают, и знать не хотят. Все кто не из моей пещеры не люди, а раз так то с ними можно не церемониться. Прекрасные идеи осуществимые в одном лишь в далеком будущем, оказались в руках изуверов во многом превзошедших своих учителей инквизиторов, все-таки придерживающихся в своих деяниях хоть какой-то, пусть и крайне убогой, но логики. Унижения масс, как и их закабаление под игом вновь возникшего рабства, являлось свидетельством близорукости интеллигенции, прозевавшей опасный поворот истории, и не предпринявшей не единой попытки выхватить руль управления государством у беспринципных интриганов, пристроившихся к нему во времена безвластия. Преследуя только свои личные цели, они отравили народ подозрительностью и интригами столь свойственными любому царскому двору периода абсолютизма. Начали они естественно с самых низов, потому как те были самыми беззащитными и бесправными представителями общества. Пока крестьян возвращали во времена крепостничества при помощи самых бесчеловечных мер, в этом было заложен глубокий государственный прагматизм, присущий “мудрой” партии рабочих и крестьян, ведущей народы мира к “светлому” будущему. Как только эта власть усмирив крестьян и рабочих взялась за во всем лояльную к ней интеллигенцию, вот тут и выяснилось, что это 1937 год - ужасное и трагичное время массовых репрессий. Правда, конечно сосредоточить все свои усилия на зарвавшихся палачах и интеллигенции власти было бы как-то не с руки, вот она и хватала в еще больших количествах всякую мелкую городскую рыбешку, но то был только отвлекающий маневр для беспрепятственного отлова более крупной добычи. Можно подумать, что сельчане не люди и когда их миллионами бросали зимой в тайге без пищи и теплой одежды - это было гораздо гуманнее фашистских газовых камер. Само возникновение 20 веке режима, способного на подобные действия, было обусловлено полным отсутствием тормозов у «государственной машины», что и привело к ее падению в пропасть. В государстве, созданным Гитлером, власть не могла бы себе позволить столь явное нарушение человеческих прав. Режим Гитлера, был направлен на физическое уничтожение своих врагов. Сталинский режим делал ставку прежде всего на моральное уничтожение, для тех кого не коснулось уничтожение физическое. На его пути могла стать только интеллигенция с ее обостренным чувством справедливости и осознания, что в стране творится что-то неладное. Некоторое наличие такой интеллигенции заставляло вождя время от времени, переминаясь с ноги на ногу выдавать народу очередную жертву, виновную в происходящем беззаконии. Однако хотя и силы были не равны, все-таки свобода действий режима была связана с пассивностью и апатией по отношению к судьбе страны, той части народа, которая должна была являть собой, ум, честь, и совесть нации. Однако, что же можно ждать от совести нации, если она спит и видит 21 сон Веры Павловны. Грибоедов, жил в эпоху, когда российскую интеллигенцию тянуло к бунту. В конечном итоге эта тяга могла бы дать положительные плоды. Так как одной из важных причин отмены крепостничества стали бесконечные крестьянские бунты. Что же касается индивидуального террора, то он какой-либо пользы принести не мог, а только узаконивал те методы, что принес с собой новый царский режим. Ужасные гримасы судьбы, как в жизни отдельно взятого человека, так и в бытие государства в целом невозможно распознать посредством книг. Книга не может быть постулатом морали в действиях человека в его реальном существовании. Она может быть только подспорьем и учителем, но она не может дать ответы на все вопросы морали. Автор не может знать всю специфику ситуации в каждом конкретном случае жизни. Хорошими книгами человек может воспользоваться в качестве базовой теории морали, а не каким-то призывом к конкретным действиям. Потому что жизнь многообразнее и сложнее, чем это может быть отображено в литературных произведениях. Конкретный пример: человек предал свою родину, находясь в концлагере, стал служить немцам. Вроде бы речь идет о негодяе и предателе своего народа. Но это не так! Человек, у которого свои уничтожили всех родных встретил, в лагере военнопленных комиссара, который раскулачивал его семью. Вся кровь вскипела в нем, и если бы он не сдал его немцам, он стал бы предателем своих близких, за которых он не отомстил. А, сдав, оставаться в том же виде и качестве - это верная смерть от рук своих же товарищей. В жизни бывает множество, как смягчающих, так и отягощающих чью-то вину обстоятельств. Книги не способны раскрыть все хитросплетения жизни. Задача книг развивать мышление, воображение и здравый смысл. Учить же добру способны только живые люди. Книга способна расширять внутренний мир человека, но она почти никогда, не затрагивает его сознания без влияния на его душу со стороны других людей. Мир в котором живет человек является его средой и только она обуславливает его поступки. Способность книг заставлять плохих людей искать моральные оправдания своим подлостям и интригам не уменьшает, а увеличивает количество зла в нашем столь несовершенном мире. Мысль о том, что книги сами по себе способны сделать, кого-то лучше это не более чем фантазии людей не знающих, что их духовность и высокое сознание это плод тяжких трудов их родителей, которые вложили в них свою душу, чтобы они выросли достойными людьми. Однако, ярко выраженное требование и от других людей высоких моральных качеств и духовности, как неотъемлемой части всякого достойного с их точки зрения человека - это не более чем восприятие мира, как продолжение самого себя. Про то, как враг народов войну выигрывал. А мы войну и без того сего выиграли… Одна из любимых фраз вождя народов. Всем мне кажется, хорошо известен столь популярно изложенный и незамысловатый, как впрочем и всякая наглая ложь, подход к тому, как и при каких обстоятельствах, для непобедимого Советского Союза началась Вторая Мировая война. А ведь она была развязана гитлеровской военщиной, не только против СССР как страны, но и против ее бесчеловечного режима, что впоследствии столь скоропостижно (в глазах некоторых) почил в лету. Разница между народом и государством при тоталитаризме совершенно критична и абсолютна. Тем более, если такая власть ожидала от своих действий на международной арене одних явлений, да вот удача стерва изменила, оказавшись женщиной донельзя ветреной. И вот тогда сталинская клика оказавшись по уши в своих же экскрементах, предпочла спрятать все концы в воду, опустив свой народ лицом в зловонную лужу его совершенно надуманной глупости и невежества. Хотя вековая история европейских войн как раз таки доказывает полностью обратное! Именно Россия сломала хребет доселе непобедимому Наполеону. Осада Севастополя как в 19 веке так и 20 стала образцом мужества и военной дисциплины без которой такие совместные подвиги (в отличие от подвигов отдельных храбрецов) просто невозможны. Зачем же тогда так без устали глаголить о некой пресловутой неподготовленности войск к выполнению возложенных на них боевых задач? Может все же - это было сделано лишь для того, чтобы свою задницу перед историей и человечеством прикрыть за развязывание чудовищной войны, принесшей бесчисленные жертвы и страдания. Именно так подлая советская власть и сделала, выставив народы своей страны в качестве дураков, малоспособных к ратному делу. В принципе, да - все это только одни лишь слова, а факт неготовности к войне, мол, был на лицо и написан большими красными буквами на лбу у советской армии, которая судя по песне была всех сильней. Одно разве что остается весьма странным и крайне трудно объяснимым. Скажем, очень трудно поддается разумному логическому анализу трактовка из которой следует, что единственная предполагаемая война в которой якобы могла принять участие Красная армия имела бы место в виде сражений на чужой территории и малой кровью. Значит ли это, что возможность чьей-то удачной агрессии была заранее исключена и не предусмотрена? Это же критический идиотизм! Еще и потому, что моральные установки, которые человек получает в армии влияют на его боевой дух, когда на его страну наползает тень великой беды. Трудно поверить, что Гитлер, мог вот так по-свойски воспользоваться столь глубокой наивностью всегда и во всем прозорливого Сталина. Ему вроде как и впрямь удалось напасть на совершенно неподготовленную ни с какой точки зрения к обороне страну. При любом раскладе, винить в этом надо ее политическое руководство, а не народ и техническое состояние армии. Не думаю, чтобы ефрейторов в Германии уж так хорошо обучали военному делу. Не мог Гитлер переплюнуть всех военных стратегов Советского Союза. Просто в начале войны не он армии давал советы по стратегии военных действий, а она ему, и пока все у него шло гладко - это приносило свои плоды. В СССР в результате переворота немалая часть опытных российских офицеров оказались в эмиграции, не важно в нищете или достатке, но не там, где их образование и навыки могли пригодиться на службе их родине. Кроме того Сталин давал армии конкретные указания к действию и его бесчеловечная воля стоила многих миллионов жизней, которые можно было сохранить при другом более разумном руководстве армией. Вот что и предопределило успехи немецкой армии на советской территории. Трофейное советское оружие стало залогом к такому большому успеху. Слепые, захлебывающиеся напрасной кровью, контрудары по противнику как и до последнего солдата удержание некому ненужных рубежей, вот то что приблизило поражение СССР в войне как и безмерно отдалило победу над фашизмом. Во всем этом была виновата власть, а не народ, но российской власти всегда было легче и удобнее перекладывать все беды со своей больной головы на здоровую. Ведь с самого начала ведения войны всегда нужно говорить о провале дипломатического корпуса не сумевшего предотвратить подобное развитие событий. Кроме того, подготовка к войне прямая обязанность государства, а не народа, что как пионер должен был быть всегда и ко всему готов. Может она всего лишь была не готова к тому, что фраер нож достанет, приставит его к горлу и начнет шарить по карманам? Такое в жизни иногда бывает! В принципе необходимость в таких сравнениях в буквальном смысле имеет под собой вполне реальную историческую подоплеку. Как Сталин так и Гитлер залезли на такой высокий трон, который и не снился властителям самых темных веков абсолютизма не принадлежа в своем прошлом ни к одной из элит высшего общества. Оба они хотели власти над миром и победил тот, кто сумел выжать из своего народа больше пота и крови на войне за их великие ничтожества. Ни один из них не доверял другому - это все фантазии тех кому хочется видеть историю через пенсне научно обоснованного бреда. Сама постановка вопроса о том, что Гитлер вероломно напал на Сталина не имеет под собой никакой реальной основы. Имела место игра в карты, где каждый старался обжулить партнера и Сталину - это почти удалось, и он просчитался разве что в чем-то одном - он слишком поздно понял, что не весь западный мир состоит из одних лишь жадных дураков и лохов. Вот поэтому и сгорела в адском пламени его мечта о мировом господстве диктатуры пролетариата. Это все не басни в стиле дедушки Крылова и не повторение якобы лжи Виктора Резуна. Если была опасность войны, то должны были быть приняты соответствующие меры, а не только подписаны какие-то ничего не значащие бумаги. А это в свою очередь говорит о том, что если б кто в Стране бессмысленных Советов так сильно боялся, что на него нападут, то естественно, что не стал бы от этого бедствия защищаться какими-то там липовыми договорами. Они ведь и не могли быть ничем иным, кроме как филькиной грамотой с такими вот самозваными, как Гитлер диктаторами. Для того чтобы практическим путем защититься от чьего либо нападения надо прежде всего наращивать свою обороноспособность. Причем под обороной я имею ввиду прежде всего заминирование мостов, шоссейных и железных дорог. Рытье траншей, возведение полосы препятствий и так далее. Готовность в случае необходимости отступать, а это на войне, что поделаешь иногда случается, как и наличие стратегических планов на этот счет. Ничего из вышеизложенного вообще сделано не было. Прибывающие на границу войска траншей не рыли, новых полос препятствий не возводили, а наоборот разбирали и демонтировали старые. То есть делали вещи противоположные здравому смыслу, в том случае если советский режим и впрямь готовился к обороне своих рубежей. Что само по себе не оставляет место для сомнений в том, что Советским Союзом 70 лет правили дураки не способные на самые простые умозаключения. И это первое, что приходит на ум уже исходя из того как падали словно спелые яблоки и груши к ногам Гитлера, страны западной и восточной Европы. А значит линию обороны надо было как можно быстрее максимально укреплять, а не наоборот. Как все же было б хорошо, если бы оно так и было. Потому что тогда бы отъявленный уголовник Джугашвили, свалился бы с трона, так и не докурив, усевшись на нем свою первую же трубку. Но все же с горечью вернувшись к исторической правде необходимо признать, что Советским Союзом, правили очень умные люди, прекрасно разбирающиеся в хитросплетениях политических интриг. Это ведь сама идеология в соответствии с которой они жили и создавала все те трудности, с которыми так хорошо знакомо сегодняшнее старшее поколение. Потому что она не давала возможности поставить в нужных местах светлые головы, что подняли бы экономику на должный уровень. Коммунистическая идеология со всеми ее постулатами хозяйствования была удавкой на шее экономического развития СССР как страны. Однако ж вновь вернемся ко временам великой беды. Одной из самых удачных интриг большевиков на международной арене был приход к власти национал-социалистов в Германии. Целью Сталина было, прежде всего, как всегда виртуозно использовать Гитлера в том же виде и качестве, за рубежом, как он использовал Ежова, Ягоду и других внутри своей собственной державы. Пусть Гитлер, мол, набедокурит, а я потом приду, как в старые добрые времена делали русские цари "жандармом Европы" и смело закручу ему руки за спиной. А заодно и приберу к рукам всю Европу, гордо подняв над ней красный флаг. Только вот Гитлер в последние оставшиеся ему месяцы до абсолютного поражения вдруг осознал, что русские танки скоро попрут на Берлин. Если поверить официальной пропаганде, в те враки, что Сталин так ужасно боялся Гитлера и исходя из этого никак не мог бы на него напасть, то возникает резонный вопрос, почему же тогда надо было собирать все самолеты на приграничных с германской границей аэродромах? Может, это было сделано какими-то неразумными низшими чинами в погонах, а главному сатрапу всего-то навсего не сочли нужным доложить? Действительно, не каждый же самолет в Советском Союзе, во времена правления гения всех времен и народов, перемещался с места на место по прямому приказу из Кремля. Но столь массовая переброска военной техники могла произойти лишь по личному приказу СТАЛИНА. 97 процентов военной авиации уничтоженной на аэродромах, в самом начале войны - фактор невозможный для объяснения, никаким иным образом, кроме ее абсолютного сосредоточения в непосредственной близости от вероятного удара противника. После войны во всех этих "ристалищах" по перекройке исторической правды было записано, что 800 самолетов было уничтожено на земле, а четыреста в воздухе. Что же это получается? Ведь это же на учениях, так можно точно решить в округленном виде, что и как, а в реальности оно так быть никак не может. Особенно не однажды, ладно бы один раз круглое число вышло, но дважды повторившись такая информация не выдерживает никакой критики, но в старые времена ее просто и быть не могло. Сегодня же появились уточнения, хотя они всего лишь следствие новых времен, а не изменения тактики морочить народу голову по прежнему скрывая роль их собственного государства в развязывании самой страшной и жестокой войны в истории человечества. А на самом же деле самолеты просто не могли взлететь, и их уничтожали целыми эскадрильями, прямо на земле. Как уже было сказано выше, большевистский режим не был властью дураков, он был до крайности прагматичен, когда речь шла о его больших государственных, олигархических интересах. Самолет – это не трактор с его медлительностью и даже те тихоходные по современным меркам машины нужно было держать подальше от границы и до нее им было бы не более чем час или два лету. Опять же с целью опорочить пресловутый советский народ все модели самолетов Исаевцами приравниваются к самым старым образцам, имевшим малую дистанцию полета. А все дело в том, что надо же как-то "замазать известкой" и тем обелить участие Советского Союза в войне с Германией в качестве неудавшегося агрессора, а не славного победителя фашисткой орды. А все же просто никакого внезапного нападения в помине не было, а имел место упреждающий удар со стороны противника. Подобная возможность не была предусмотрена Советским Союзом только потому что, если для рака ползти назад занятие естественное, то для советского “красного аллигатора” подобный маневр был слишком трудоемок, и совершенно не соответствовал его хищнической функции. Став из охотника добычей Сталин, повел себя как загнанная в угол чулана крыса. Причем лозунг "ни пяди родной земли", превратился в выложенную человеческими телами - широкую дорогу на Москву. Очень даже легко - наглядно представить себе обширную панораму того, что бы вышло у Гитлера с захватом огромных территорий европейской части СССР, если бы знаменитая линия Сталина, не была бы перед самой войной, зачем-то вдруг разобрана. Причем некоторые поборники Исаевского вранья сегодня рассказывают басни про то, что мол линия была плохая. мол при Сталине тоже воровали! Да - это истинная правда, когда речь шла о любом гражданском строительстве. А вот украсть чего-то с важного стратегического объекта было бы тяжелее, чем сев на ядро прокатиться до Луны. Линия Сталина была чудом фортификационного искусства и ее уничтожение было чудовищным разбазариванием средств и человеческих усилий. Зачем же все же это было сделано? Наверное, Сталин так тряся стуча зубами из-за близости возможного нападения Гитлера, что со страху все минные поля разминировал, чтобы, если Гитлер, зайдет в гости на блины, не дай то Бог какой-нибудь фриц на мине подорвется. Ведь этим Сталин создал бы явную провокацию, ведущую к ужасной агрессии. На самом деле, все было иначе и геноцвали Сталину одноименная линия, мешала вести его собственные войска, через совместно созданную вместе с герром Гитлером границу. Только вот не вышло с бравым походом на Берлин. Поскольку Гитлер в последний момент опомнился, и нанес удар первым. А сама армия у Советского Союза была отменная, да и воевать умела. Все дело было в том, что получила она прямой и неожиданный удар в лоб, а вслед за ним идиотский приказ «ни пяди родной земли» потому и отступала, неся огромные потери, бросая в спешке оружие, которым в последующих сражениях враг разил наповал тот народ, что его создавал, живя фактически на бобах. Вместо более ли менее организованного отступления вышло бегство, так, как армия, получившая прямой удар в лоб, в точности, как и боксер должна отойти к канатам и занять оборонительную позицию, стараясь отдышаться. Попытка со стороны боксера лезть на противника после того как он пропустил прямой удар в лоб или в челюсть обязательно окончится нокаутом. Основополагающим обстоятельством, приведшим к тому что этого не произошло со страной Советов был прежде всего героизм воинов, защищавших свою родину от чужого ярма, дабы свое было еще крепче. Ценой огромных и невосполнимых потерь, в лютую стужу, солдаты Красной армии перешли в контрнаступление и это при 30 градусных морозах. Немцы, понятное дело при таких условиях вести эффективные боевые действия не могли. Да и высшее командование германского Рейха видело в своих солдатах не только патроны и снаряды, которые можно было запросто в любом количестве пустить в расход, как это зачастую происходило в легко редеющих рядах Красной армии. Так что произошло вот что, пока немцы под Москвой завязли, у Красной Армии было время, чтобы немного оправиться, подтянуть резервы из тылов и начать свой долгий путь до Берлина. Вопрос то вот в чем, а должен ли он был быть таким уж длинным? Ведь отсутствие планов по отступлению войск и переходу от наступления к обороне целиком лежит на совести политического руководства страны. Потому что советская идеология проникала во все щели без нее нельзя было не на толчке посидеть ни цигарку раскурить она фактически преследовала советского человека по пятам. А по началу люди еще не приучились на нее не обращать никакого внимания, как на пустую вывешенную на стенах аппликацию. А сколько ее было во всех деловых объяснениях! То был практически возврат к европейскому средневековью во имя единения общества под флагом красного молоха. В военной области - это отражалось прежде всего в психологических установках на то что гнилой капитализм скоро сам загнется или же мы ему в этом еще и поможем. Сама возможность его атаки на развитое социалистическое общество была в корне исключена из мира всяких вероятностей. Контрудар с уходом в глубокий тыл противника было идеологией проникшей в военное дело, где ей вовсе было не место, а особенно на современной войне, где присутствует крайне важный технический фактор, то что бравые конники в расчет принять не могли. А все потому что у них исключительно прямая кишка хорошо работала, потому что жрали они от пуза, а на месте головы зияла рванная дыра с обрывками из красного кумача. Каким же местом им было догадаться, что современную войну не бравадой выигрывают, а точным математическим расчетом. В 41 по причине бестолкового в военном деле высшего командования за первые дни войны немцы прошли расстояние, которое им было почти также легко преодолеть, если бы на их пути никто бы и не встретился. Приказ не отступать не при каких обстоятельствах, "стоять насмерть" привел как это вполне естественно к рассечению красной армии на отдельные фракции с их дальнейшим почти полным уничтожением. Причем в 42 году тоже было немало окружений и по той же самой причине. А ведь вполне может быть, что если б трусы из политбюро дали немцам немного поближе приблизиться к своим бесценным шкурам и тогда бы кадровая армия, не была почти целиком выведена из строя в самом начале войны. Неважно, погибали ли солдаты, оставшись без патронов, пытаясь, взять вверх над гитлеровцами голыми руками или же они оказывались в плену, они уже не участвовали в обороне своей страны. Хуже того, более миллиона советских граждан перешли на сторону врага и воевали против своего же народа с оружием в руках. Мировая история не знала такого массового предательства. Причем такое доверие к солдатам вражеской армии было бы дикой глупостью в любой другой войне! Но если все же задаться вопросом, кто кого предал, то получается, что солдат отдали на заклание и съедение фрийцам большевики, во главе с Иосифом - Иудой, Сталиным. Армия была брошена под ноги врагу, как трусливый мясник бросает кусок мяса, голодному бродячему псу. На, мол, рви его, глотай, обжирайся, главное меня не трогай. Этот факт надо отнести к величайшему предательству своего народа со стороны большевиков. Страх за собственную шкуру они выдавали за тревогу в сердце о родной им советской земле, мол, потопчут ее фашистские злодеи, а нам этого допустить никак нельзя. Мол, надо ее защищать, до последней капли крови. Вот только не земля важна в военном деле, а удобный с точки зрения обороны плацдарм. В случае же, если позволить врагу взять себя в клещи, а затем и обойти со всех сторон, то солдаты остаются без питания, так как враги им кушать из своих окопов не принесут. Орудия, тоже остаются без снарядов и раненых, нечем будет бинтовать. Подобное положение было обусловлено четкими указаниями, не отступать ни при каких обстоятельствах, а не оставлять заданную позицию на войне вполне может означать - позволить более умному врагу, обойти тебя с флангов и превратить армию в беспомощную, загнанную в угол крысу. Воистину, Сталин мог бы сказать, что государство это он, а его мысли и чувства – это мысли и чувства его армии. Властелин страха шестой части суши, впервые испытал не параноидальный, а истерический страх и заговорил со своим народом на равных. Братья и сестры, должны были лечь костьми, но не допустить коварного врага к своему великому вождю. Это им исподволь внушалось во время политзанятий. За родину! За Сталина! Это градация ценностей: за Сталина было важней и миллионы людей, захлебывались этим криком под ливнем пуль. Ведь их посылали на смерть, так как людей в Красной армии ценили значительно меньше чем боеприпасы. Самой главной задачей армии в начале Великой Отечественной войны с точки зрения ее военачальников было бы оттеснить врага к границам Советского Союза. Результатом подобной дикой стратегии стали многочисленные окружения всех родов войск и их планомерное уничтожение фашистскими частями. Солдаты выбирались из этих окружений по сплошному бездорожью, хотя по приказу могли бы отступать по главным магистралям, оставляя фрийцам «подарки» в виде мин. Далеко не всегда их можно все найти и обезвредить. Причем отступающая по приказу армия - это боеспособное войско, а не сброд блуждающий по лугам, да болотам. Отступая можно ведь и отстреливаться, при этом неся врагу немалый урон - это только если драпать так чтобы пятки сверкнули можно уронить честь и достоинство своей армии. Однако, возможно, что кто-то думает, что это все война, что же она сделала подлая... и поэтому солдаты попадают в окружения целыми дивизиями, батальонами, армиями? Но это не совсем так. Насколько мне известно - это могло произойти лишь тогда, когда над военными специалистами сидел на троне некий божок и любые его слова были священны для его подданных. Так было в Германии, так было и в Советском Союзе. Если быть точным, древняя, а не современная история войн действительно знала внезапные окружения, но они производились в течение очень короткого времени и у тех, кого окружали времени, чтобы отступить, просто не оставалось. И все ровно они пытались прорваться с боем из этих засад, поскольку пропитать свою землю кровью можно лишь на радость врагу. Задача войска, потерпевшего поражение в битве отступить собраться с силами и лишь вслед затем вновь вступить в бой. Современная война – это совершенно иное дело, чем война древняя, так как прогресс относится ко всему, в том числе и к военному делу. Однако в кое-чем принципы, остаются все теми же. Например: драться за родную землю до последней капли крови не отступая ни на метр, ни при каких обстоятельствах - это смертельно опасная глупость, которая может привести только к поражению вследствие потери армии. Войны, в которых никто не наступает, и никто не отступает это войны на истощение противника. В таких случаях, тоже желательно отвести части подальше от границы, чтобы не подвергать жизнь солдат ненужной опасности, а то потом, когда война перейдет в более активную фазу, защищать родину, станет попросту некому. В условиях активных боевых действий, одна сторона продвигается внутрь чужой территории, а другая соответственно отступает. Все это в конечном счете не отражается на конечном итоге войны. Военных, которым никто не указывает, что им делать, не так-то просто поймать в западню, замкнув кольцо вокруг крупного воинского соединения. У всякой армии есть разведка и ее задача докладывать о действиях противника. И всякий здравомыслящий командир взвода, которого окружают с флангов, попросит у вышестоящих офицеров, право отойти в тыл. Для того чтобы, не оказаться в ситуации, когда сзади у него окажутся, не свежие силы для подкрепления, не подводы со снарядами и ящиками с патронами, а противник который раненым до пленения, даже стакан воды не подаст. Эта ситуация разлагает дух солдат, они начинают чувствовать себя брошенными на произвол судьбы. Пока еще здоровые, не раненые бойцы начинают задумываться, а стоит ли воевать за страну, которая бросает своих воинов в тылу врага, устраивая отстрел тех из своих же солдат, что были вынуждены отступать не по приказу свыше. Презрение к смерти на пустой желудок, не выкажешь. Отступающие в разброд, а не по плану советские части не были помехой врагу. Вышло наоборот: ситуация в которой оказались бойцы Красной армии, ясно давала понять о размерах разгрома. Именно это прискорбное положение дел и послужило основным фактором превратившим армию Власова в столь мощный инструмент. Власовцы воевали с искренним воодушевлением. Учитывая, что народу свой самый передовой в человеческой истории строй любить было совершенно не за что, не так и уж мало солдат легко и безвольно попросту перешли из одного окопа в другой, повернув оружие против своих. В конечном итоге, вместе с прильнувшими к первым добровольцам военнопленными - власовское движение и приобрело свою чудовищную массовость. А вот не было бы этих окружений вызванных идиотским приказом, а отошли бы наши части в тыл и тогда красное знамя над Рейхстагом, оказалось бы года на два раньше. Передав немцам заботу о снабжении своей армии продовольствием Сталин фактически одолжил ее Гитлеру и тот не преминул воспользоваться столь щедрым подарком. Но если, кто думает, что предателям в случае успеха нацисткой Германии по уничтожению большевизма в России было бы обеспечено светлое будущее, то это грубая ошибка. Невозможно договориться с бандитами, будучи иной чем они породы. Они попросту использовали власовцев, как нужный им до поры до времени инструмент. После победы Германии в войне уцелели бы только те, кто активно поддержал геноцид против своего народа. То есть отборная сволочь. Остальные либо отправились в крематорий за активные возражения против уничтожения своих сограждан, либо стали бы домашним скотом высшей арийской расы. Однако зачем же было так отстаивать каждую пядь родной земли, когда она столько раз попадала в руки врагов и ничего с ней от этого не сделалось? А все дело было в том, что так уж вышло, что землю в Советском Союзе берегли, куда пуще, чем при царе батюшке. Потому как, земля принадлежала хозяину, во владении которого было много лесов полей и рек, а жизнь солдатская стоила значительно меньше чем тот участок земли, который могло занять его бренное тело. Как известно, в Советском Союзе, и в мирное время, не стеснялись хоронить людей штабелями, а в начале войны вообще так, вопрос, не стоял, надо ли хоронить погибших. Поскольку в неразберихе стихийных, а не запланированных отступлений этим заниматься было просто некогда. Всякая война чревата кровью, но путь к настоящей победе прокладывают трупами врагов, а не своих воинов. Красная армия не считалась с человеческими потерями, не только потому, что товарищ Сталин желал, как можно дальше отодвинуть от себя линию фронта, но и потому, что он панически боялся того народа, который он поставил на колени. Война была удобным способом беспрепятственно уничтожить и тем обескровить народные массы, до которых не могли добраться «ежовые рукавицы» сталинских палачей. Может кому-то этот тезис покажется выдумкой автора. Однако уж такова историческая правда, страной Советов правили изуверы, видевшие свое благополучие в забитых и отупевших массах народа. Человека, который безропотно ходил в атаку, и черпал смерть своих товарищей, большой деревянной ложкой было легче одурманить посулами светлой жизни. Жизнь и свобода разнятся по шкале человеческих ценностей. И несмотря на то, что опиумный дым мнимой свободы от царской власти был уже развеян люди множество раз смотревшие смерти в глаза, больше всего ценили то, что они все-таки остались живы. Что же касается красивых обещаний, то на войну можно было списать временное отсутствие обещанных коммунистических благ. Разумеется, что когда гитлеровские войска были под Москвой, о том, что хорошо бы при помощи войны решить свои внутренние проблемы Сталин, скорее всего даже и не помышлял. Тогда действовал иной принцип смерти. Надо, мол, отдать свою жизнь во имя спасения страны и это было важнее смерти врага только из-за того, что советский солдат сам по себе был предназначен к гибели как снаряд, бомба или пуля, а уж принесет ли это вред врагу, дело десятое. А было это так, потому что солдат в Советской армии было много, и жалеть их не было ни малейшего резона. Они ведь для того и были рождены матерями на этот белый свет, чтобы их враги убивали. Подобный подход к делу был нетипичен для немецкой армии, и не столько исходя из того, что солдат там было меньше. Ефрейтор Гитлер был злейшим врагом всех неполноценных с его точки зрения народов, но своему народу он был друг, товарищ и брат. Правда, чисто в интеллектуальном смысле, а не сердцем, поскольку откуда же могло быть сердце у такого кровавого вампира. А товарищ Сталин был врагом всех народов земли. Он воевал со своим народом при помощи фашистских пуль, посылая своих солдат на явную смерть, ради каждого клочка земли на безымянной возвышенности, который можно было разбомбить и с воздуха. Каждый немецкий солдат при этом становился чем-то вроде снайпера в тире, даже если он и стрелять то толком не умел. Не попал в одного, попал в другого, цепь же широкая, а не разреженная. Солдаты шли, а не ползли, и не старались вжаться в почву, ища себе укрытие за каждым камнем. По представлениям красных командиров, то была бы трусость, а за малодушие в советской армии карали расстрелом на месте без всякого разбирательства. Может, кто подумает, что так было всегда, мол, когда в древнее времена брали крепости нападавшие лезли на стены, и погибали в великом множестве. А во время Второй Мировой войны, мол из уважения к памяти предков, каждую природную возвышенность, надо было брать так, чтобы она была усеяна телами солдат и тем самым последующие шагали бы по телам своих раненых и погибших товарищей. В древности между тем воевали не так. Солдаты под прикрытием лучников и больших щитов засыпали ров вокруг замка. На крепостную стену лестницы ставили, как правило, после того, как она была основательно обстреляна из пращей. Пользовались тараном для пробивания стен и башней, которую приставляли к стене крепости, чтобы иметь возможность без лишних хлопот забраться на самый верх стены. А советские военачальники, шли к победе над врагом, укладывая «кирпичи солдатских жизней в китайскую стену обороны своей страны от тевтонских кочевников» завоевателей. Большевики в течение всей Второй Мировой войны прикладывали максимум усилий, чтобы обескровить свой народ. Конечно, они были бездарными, трусливыми интриганами, включая товарища Сталина, чья буйная молодость не в счет, однако они были расчетливыми людьми и когда перелом в войне уже произошел, они ни в чем не изменили тактику и все также требовали добиваться победы в каждом сражении, фактически любой ценой. Тут прослеживается явная последовательность действий, а не простое слепое как у крота стремление не считаясь не с какими потерями, побыстрее покончить с войной. Советская власть всегда стремилась прижать свой народ к ногтю. Она панически боялась утратить контроль над ситуацией в обществе, как это случилось с царизмом, и одна из причин, что могла привести ее к краху была бы утрата веры народа в мифический коммунизм. Сильный народ был опасен, а так как он значил для его правителей, не больше чем домашний скот для нерадивого хозяина, его без всякого счета и гнали на убой. Пропорции потерь в живой силе между воюющими сторонами были непомерно высоки для нормального ведения военных действий. Потери Советского Союза после войны стали тайной в несгораемом сейфе, спрятанном в надежном месте и под усиленной охраной. Фактически немецкий солдат заменял исполнителя НКВД и хотя и платил за это своей жизнью, но нес смерть по меньшей ­ мере 14 советским солдатам. Подобное соотношение не было следствием трусости солдат красной армии, а проистекало из того простого факта, что верховное командование Советской армии было кровно заинтересованно положить как можно больше своих. От этого зависела сохранность шкуры генерала и потому подстегивало, как шпоры лошадь. Конечно, не все генералы подходили к этому делу с душой. Холуйская сущность была далеко не у всех советских военачальников. Но все вынуждены были принимать во внимание директивы из ставки верховного главнокомандующего. Сталин был истинным космополитом, он желал стать властелином вселенной. В его понимании отдельные люди, не значили ровным счетом ничего. Даже его товарищи по партии не значили для него ничуть не более чем шахматные фигуры на доске. Смерть или жизнь одного ли человека или миллиона людей были для него медяком, упавшим в грязь, нагибаться за которым, было ниже достоинства настоящего абрека. Люди, которые окружали великого вождя, смотрели на мир его глазами именно по этому принципу он их всегда и отбирал. Он, конечно же, давал им возможность спорить с собой, и даже не соглашаться, но они все равно были лишь тенями его демонической личности. Война пошла не по тому плану, как это было заранее намечено, а это требовало значительной передышки перед последующим наступлением на мировой капитализм. Советской власти не была нужна только одна жалкая шестая часть суши для настоящего укоренения ей был необходим весь остальной мир. Гитлер, помешал осуществлению этого замысла, напав первым. Однако Суворов, которого я очень уважаю, ни в одной своей книге не упоминал о том, что военное и политическое руководство нацисткой Германии не состояло из сплошных дураков, купившихся на новый большевистский брестский мир. Я говорю о пакте Молотова- Риббентропа. Гитлер был слишком самоуверен и спесив, чтобы поверить в нападение Сталина. Однако его диктатура не была такой же всеобъемлющей, каковой была абсолютная власть Сталина, и когда