Глаза стрельнули на поражение, и очень точен был прицел. В груди почувствовал я жжение, но всё же я остался цел. И кашку слизывая с ложечки в кафе курортном за столом, пролепетал я молча: «Крошечка, пойдём с тобой на волнолом. Послушаем там после ужина, как волны о бетон стучат, и чайки голосом простуженным нам, отдыхающим кричат, чтоб не теряли здесь мгновения на стрельбы глаз и умных слов и сразу брались за лечение, названье коему «любовь». Хотя она и не прописана среди различных процедур, здесь без неё бывать бессмысленно, и не простит того Амур». Слова мои телепатически вошли в раскосость твоих глаз. И, оценив меня критически, ты улыбнулась мне тотчас. И вот с тобой на волнорезе мы после ужина вдвоём. Рука моя нахально лезет туда, где в теле есть проём. Не очень сильно, но сжимаешь колени чудные свои и, вроде даже, не пускаешь меня в своё гнездо любви. Целую груди я и губы и носом шею щекочу. И над прибоем шёпот: «Люба, о, как же я тебя хочу!» Начало 60-х