Жёстче жостовской росписи откровенно-осеннее: под подошвами россыпью жемчуга во спасение, перекрашено в бронзовый что слыло малахитовым и летит с перезвонами над очами прикрытыми, и мечты цвета золота, и любовь цвета рыжего в мелкий бисер измолоты и, наверно, не выживут, а когда-то победное – чем-то тленным на голову: цвета золота – медное, цвета медного – золото.