Ты всё равно ко мне придёшь, и над своим уснувшим садом я полечу в осенний дождь с листвой вальсирующей рядом. Ты всё равно сюда придёшь, к моим рукам и тёплой коже, - я приколю на блузку брошь, поранив грудь неосторожно, я приколюсь: из ножен век достану острый взгляд булатный, но не задену даже вен твоих, сказав: «Ступай обратно, иди туда, откуда шёл, где остаётся всё, как прежде, лица гранитный кабошон шлифуй своих ладоней между, сними с моей руки кольцо, не здесь, а там играй и сетуй, - какая Волга? даже Сетунь не отразит твоё лицо». Но синеглазая Макошь кудель судьбы прядёт упрямо, и к своему «ребру Адама» ты снова, сетуя, идёшь.