Кладбище, день. Тишина, покой, Лучшая часть под горою, Влево и вправо – статуи, строй, Это аллея «героев» Семьдесят пять – девяносто пять, Цифры на сером камне, Памятник в рост, у могилы мать, В висках молоточками память. Серость лица и потухший взгляд, Скорбь… Но – сухие веки. Слезы в глазах уже не блестят, Выплаканы навеки. Там на Кавказе, рискуя сто крат, В тихой смертельной «зеленке», Выжил сынок и вернулся назад И не растением в пленке. «В мирном дому не уберегла, И не спасла от соблазна, Пуля в разборке тебя прибрала, Тоже война-зараза. И никуда нам от этой войны, Вот сколько вас, полегших… Ты уж прости мне мои вины, Спи мой родной, хороший» А чуть правее, в низине сырой, Скромненькая могилка, Там из Шали, настоящий герой Прибыл в гробу из цинка. Залп произвел специальный наряд, ПОд руки мать держали… Смерть уравняла «братву» и солдат В нашей больной державе…